Год назад по русскоязычным сайтам пронеслась новость о том, как «раввин разрешил убивать гоев и их детей». Поводом для этого сообщения стала книга раввинов Ицхака Шапиро и Йосефа Элицура «Учение Царя», посвященная запрету кровопролития по отношению к неевреям в еврейских источниках.

В Израиле книга вызвала большой скандал, кричащие цитаты из нее типа «Заповедь “не убий” относится лишь к евреям» заполнили газетные страницы, было начато уголовное расследование по обвинению в подстрекательстве к убийству, а раввин Шапиро был арестован. Привлечение к уголовной ответственности за написание труда исследовательского характера вызвало протест большой группы раввинов, даже тех, кто не разделял взглядов авторов книги, посвященной такой нетривиальной теме. Эта ситуация инициировала обсуждение в прессе широкого круга проблем, среди которых взаимоотношения евреев с другими народами стало лишь одной из тем.

При обсуждении трудов еврейских мудрецов нельзя забывать об историческом контексте их написания. Реальность, существовавшая в древности, да и в Средние века, ни в коей мере не соответствовала принципам гуманизма.

Давайте попробуем разобраться с тем, что написано в этой книге и зачем авторам было нужно будоражить общественное спокойствие. Да и сам «болезненный вопрос» о том, как еврейская традиция относится к неевреям, заслуживает спокойного и честного обсуждения.

У запрета на убийство существуют свои исключения: например, когда есть возможность спасти жизнь жертвы ценой жизни убийцы. Еще более сложные моральные проблемы возникают, когда мы обсуждаем проблему продления жизни. Надо ли продлевать жизнь серийному убийце? Какова ответственность спасшего по отношению к будущим жертвам спасенного? Вопросов много, и ответы на них непросты.

В этом контексте можно понять отношение евреев талмудических времен к их нееврейскому окружению, выраженное лаконичной формулой Талмуда: «Не вытаскивают и не сталкивают». То есть даже по отношению к неправедному человеку, вне зависимости от национальности, остается в силе запрет на убийство. Его нельзя столкнуть в яму, где его жизни будет угрожать опасность, но и спасать его оттуда нет обязанности. Важно отметить, что такой принцип, бесспорно, не относится к праведникам народов мира, которых Талмуд обязывает не только спасать, но и материально поддерживать.

Избранность народа — это не выборы президента или песни на «Евровидении». Избранность Всевышним не подразумевает ни ума, ни красоты, ни силы, ни власти.

При обсуждении трудов еврейских мудрецов нельзя забывать об историческом контексте их написания. Реальность, существовавшая в древности, да и в Средние века, ни в коей мере не соответствовала принципам гуманизма. Жизнь человека не являлась важнейшей ценностью даже в цивилизованном мире, который уже воспринял понятие «Б-жьего образа». Всего немногим более ста лет назад общественное мнение заставляло мужчин драться на дуэлях, поскольку дворянская честь оценивалась выше, чем жизнь человека.

Историческая ситуация менялась, а вместе с ней менялись и еврейские законы. Монотеизм, хоть и в неполном варианте, принятый европейскими народами, и, главное, внедрение в повседневную практику новых принципов поведения, побудили мудрецов пересмотреть многие правила, регулировавшие отношения с идолопоклонниками. Уже Рамбан показал на личном примере, каковы новые нормы, когда занимался врачеванием (то есть спасением) иноверцев, а современный еврейский закон предписывает спасать жизнь человека, находящегося в опасности, вне зависимости от его национальности. Так ли уж важны обоснования гуманного поведения, если результат не вызывает нареканий?

Утверждение об избранности еврейского народа является тавтологией, поскольку не несет в себе дополнительного содержания — он был избран для того, чтобы получить Тору, то есть быть избранным.

Надо сказать, что нормативность поведения еврейского народа, который никогда не выделялся на фоне других народов ни повышенной агрессивностью, ни недоброжелательностью к соседям, для многих людей не является аргументом. При каждом удобном и неудобном случае возникает сакраментальный упрек: «Как же, избранный народ, никого за людей не считают». Наиболее подготовленные собеседники вспомнят цитату из «Зоара» или из «Тании», согласно которой добро является еврейской прерогативой. Поток подобных упреков настолько мощен, что антисемитам удалось убедить в своей правоте даже некоторых евреев, которые, потупив глаза, оправдываются за древние еврейские книги.

Эти обвинения, сменившие сошедшие со сцены кровавые наветы и предрассудки с христианской подоплекой — результат информационного взрыва: публикаций на еврейскую тему стало так много, что не каждый способен переварить поступающую информацию.

Избранность народа — это не выборы президента или песни на «Евровидении». Избранность Всевышним не подразумевает ни ума, ни красоты, ни силы, ни власти. Конечно, отдельные евреи могут считать свой народ лучше (умнее, способнее и т.п.) других — так же, как, порой, это случается и у неевреев — но это не имеет никакого отношения к понятию избранности. Народ был избран для того, чтобы получить Тору — мудрость и волю Всевышнего. Утверждение об избранности еврейского народа является тавтологией, поскольку не несет в себе дополнительного содержания — он был избран для того, чтобы получить Тору, то есть быть избранным. Кстати, до наступления Нового времени и понятие «избранный народ» никому особо не мешало, поскольку народы не сомневались в наличии собственного духовного предназначения.

Сказанное относится и к другим цитатам из еврейских мудрецов, которые любят приводить в качестве «шовинистических». Добро, сугубо относящееся к еврейству — это ценности Торы и заповедей, которыми еврейство и определяется. Еврейская «похвальба» не имеет никакого отношения к тому, что обычно вызывает зависть — деньгам, власти и славе — не в этом заключаются ценности народа, названного в Торе «меньшим из всех народов». И среди евреев найдется немало таких, для которых внешние приметы успеха составляют основу жизни, но в этом они как раз отказываются от своей избранности и принадлежности к еврейским идеалам.

Нет и не может быть в еврейских книгах призыва к убийству. Ценность жизни любого человека — это один из подарков, данных человечеству еврейским народом.

Но вернемся к обсуждению книги. Неверно было бы утверждать, что ее авторы ставили перед собой исключительно исследовательские цели, хотя они обсуждают источники, отделенные от нас столетиями, и в книге нет упоминаний ни о палестинцах, ни об арабо-израильском конфликте. Книга, без сомнения, имеет актуальное значение, но совсем иное, чем то, что приписали ей поверхностные критики. В завершающей ее главе разбирается проблема жертв среди мирного населения во время военных действий. Быть может, ради выводов этой главы книга и была, по большей части, написана.

Позиция Торы по отношению к иноверцу выглядит очень современно. Для него всегда открыта возможность присоединиться к еврейскому народу, пройдя гиюр, но предпочтение отдается варианту, при котором он остается самим собой.

Для решения моральной проблемы евреев, находящихся в многолетней глухой обороне, во многом и была написана книга «Учение Царя». Авторы поставили перед собой задачу оградить от ложного чувства вины тех, кто защищает себя, свою семью и свой народ. На войне стрелять, убивая врага — это моральный долг солдата, даже если при этом гибнет мирное население противника — таков вывод книги. Вот откуда появились сенсации про «невинных людей, которых разрешил убивать раввин». Нет и не может быть в еврейских книгах призыва к убийству. Ценность жизни любого человека — это один из подарков, данных человечеству еврейским народом.

Позиция Торы по отношению к иноверцу выглядит очень современно. Для него всегда открыта возможность присоединиться к еврейскому народу, пройдя гиюр, но предпочтение отдается варианту, при котором он остается самим собой. Позиция современных раввинов состоит в том, что нееврей может максимальным образом реализовать свои духовные силы и сделать мир лучше, руководствуясь семью заповедями, обращенными ко всему человечеству. В постмодернистском мире людям стало понятнее, что оптимальный выбор — уважать чужой путь, не поступаясь своим.

   

Автор о себе: Детство мое выпало на ленинградскую оттепель, поэтому на всю жизнь осталась неприязнь ко всяческим заморозкам и застоям. В 1979 году открыл том Талмуда в переводе с ятями, в попытках разобраться в нем уехал в Иерусалим, где и живу в доме на последней горке по дороге к Храмовой горе. Работаю то программистом, чтобы добиваться нужных результатов, то раввином, чтобы эти результаты не переоценивать. Публицистика  важна для меня не сама по себе, а как необходимая часть познания и возможность диалога с читателем. Поскольку от попыток разобраться все еще не отказался. Мнение  редакции и автора могут не совпадать