Во взрыве автобуса в аэропорту болгарского Бургаса есть что-то неумолимо страшное. Смерть, конечно, да. Но не только. Страшно то, где и как это произошло.

Аэропорт, тем более рейсы, которыми летают израильтяне, — зона повышенной безопасности. Для меня так. Именно поэтому меня не возмущают многочасовые досмотры израильской службы безопасности, состоящие из неприятных вопросов и внимательного изучения каждой баночки с солью Мертвого моря, которую я везу друзьям в Россию. Израиль ни на минуту не забывает о том, что вокруг него и внутри него — злобный и одержимый враг, которому приятнее взорвать еврейский автобус, чем видеть улыбки своих детей.

Это, впрочем, эмоции. Вернемся к фактам. По информации нескольких СМИ, израильские спецслужбы предупреждали Болгарию: могут быть теракты. Не услышали. Как случилось, что в автобусе на территории аэропорта оказалась бомба, предстоит узнать следователям. Подозреваю, что в болгарских аэропортах порядка не больше, чем в российских. Все-таки тоже бывшие наши, советские — безалаберные и надеющиеся на авось.

Я о другом. Вот уже пару месяцев Израиль призывает почтить память жертв Мюнхена-1972 во время предстоящей Олимпиады в Лондоне. Лондон юлит и выкручивается, от Израиля отмахиваются, как от назойливой мухи. Мир реагирует на стремление израильтян хранить историческую память с усталым раздражением, как герой фильма Никиты Михалкова «12». Помните, когда один из присяжных, герой Гафта, еврей, начинает говорить, герой Михалкова его уныло перебивает:

— Вы хотите рассказать нам про Холокост?
— Нет, — отвечает тот, — я хочу рассказать вам про своего папу.

Этот диалог совершенно точно описывает ситуацию, складывающуюся между евреями и миром сегодня. Миру надоело помнить про Холокост, про Олимпиаду в Мюнхене, и уж тем более про теракты, случающиеся в самом Израиле. Мир решил, что уже отмолили: Германия расплатилась с евреями компенсациями и видами на жительство, другие европейские страны провели 67 памятных митингов (каждый год, в приличествующую годовщину). Ну и хватит, мол, нам тыкать этим Холокостом. Это уже далекая история, нам надоело, у нас экономический кризис и выросли цены на ипотеку.

Вот только для Израиля это не дела давно минувших дней, это продолжающаяся история, сегодняшняя, живая. Добиваясь минуты молчания в Лондоне, мы пытаемся объяснить, что существует непреходящая угроза, пусть даже в ином историческом контексте и формате. Израиль знает то, что другие страны пытаются забыть: не бывает будущего без осмысления прошлого. Не разового траурного мероприятия для галочки, а именно осмысления, переживания, проживания. И минута памяти жертв теракта на Мюнхенской олимпиаде — это попытка предотвратить проведение минуты памяти израильских туристов, погибших 18 июля 2012 года. А также тех, кто был в башнях-близнецах в Нью-Йорке в 2001 году, в мадридских поездах в 2004-м, в «Домодедово» в 2011. Потому что это не где-то там, в Израиле, опять взорвалось. Это на маленькой и хрупкой планете родилась новая злая тупая гадина, которая не удовлетворится только евреями, она будет пожирать каждого, кто откажется ей служить.

Так что нет, мы не хотим рассказать миру про Холокост, мы просто пытаемся предотвратить новый.

Автор о себе:   Мои бабушка и дедушка дома говорили на идиш, а я обижалась: «Говорите по-русски, я не понимаю!» До сих пор жалею, что идиш так и не выучила. Зато много лет спустя написала книгу «Евреи в России. Самые богатые и влиятельные», выпущенную издательством «Эксмо». В журналистике много лет — сначала было радио, затем — печатные и онлайн-издания всех видов и форматов. Но все началось именно с еврейской темы: в университетские годы изучала образ «чужого» — еврея — в английской литературе. Поэтому о том, как мы воспринимаем себя и как они воспринимают нас, знаю почти все. И не только на собственной шкуре.       Мнение редакции и автора могут не совпадать

Алина Ребель