О многом можно было бы сказать, анализируя результаты последних выборов в Израиле. На ум приходят как хорошие мысли, так и не очень. Однако, если говорить о явлениях, отражающих глубинные изменения в израильском обществе, то одним из них, безусловно, следует признать услышанный наконец голос так называемых «новых харедим» — людей, сохранивших традиционный ортодоксальный образ жизни, но начавших работать и зарабатывать.

Представителя этого сектора общества в новом Кнессете зовут рав Дов Липман. Прошел он по списку партии Яира Лапида, в котором занимал 17-е место. Услышан был на выборах и голос рава Хаима Амсалема, который пошел по пути создания собственной партии и не набрал, к сожалению, достаточного количества голосов. Однако, независимо от степени успеха, связанного с более или менее удачными политическими союзами, их голос на политической сцене все же прозвучал.

Если отец семьи работает (не раввином или меламедом), это однозначно определяет его семью в глазах сообщества как харедим второго сорта. Во многие хедеры и школы его детей просто не примут. Вступать в брак этим детям тоже придется с себе подобными.

Я хотел сказать: «впервые прозвучал», но осекся. В прежние годы он был слышан более чем отчетливо. Еще в 1925 году в Польше был создан профсоюз рабочих-харедим «Поалей Агудат Исраэль». В течение первых 30 лет существования Израиля эта организация была постоянно представлена в Кнессете. Целых 14 сельскохозяйственных поселений (мошавов и киббуцев) было создано этим движением. Однако в последние годы оно почти заглохло.

Конечно, если объективно анализировать ситуацию, большинство харедим работают. Официальная статистика утверждает, что в 2012 году работали примерно 70% женщин и 53% мужчин этого сектора, и цифра эта отражает тенденцию быстрого роста числа занятых (на 10% больше, чем в 2010 году). Но реальная ситуация намного сложнее. С одной стороны, на самом деле работает даже больший процент харедим, т.к. немало людей, посвящающих Торе большую часть дня, подрабатывают на тех или иных халтурах разной степени легальности. С другой стороны, половина из работающих занята в сфере образования (школы, детские сады, иешивы), то есть внутри своего харедимного сектора. Из числа харедим, работающих в частном секторе, только четверть трудоустроены у светских работодателей. При этом лишь 8% израильских бизнесменов нанимают харедим на работу. Понятно, что это тупик: невозможно найти работу всем желающим, если не выйти за секторальные пределы. Я уже не говорю о зарплатах: сейчас средний доход харедимной семьи ровно в два раза ниже среднего по стране, а в расчете на душу населения — можете себе только представить.

Но когда объективные причины привели к появлению значительного потока харедим, оставивших уютные рамки своего сектора и отправившихся в поисках лучшей доли во внешний мир, начались проблемы. Если отец семьи работает (не раввином или меламедом), это однозначно определяет его семью в глазах сообщества как харедим второго сорта. Во многие хедеры и школы его детей просто не примут. Вступать в брак этим детям тоже придется с себе подобными. Во многих израильских населенных пунктах стали спонтанно появляться синагоги и бейт-мидраши для работающих харедим.

Такая ситуация наблюдается уже лет 20 (если не больше), и раньше она казалась неизбежным злом. Однако количество перешло в качество, и работяги взбунтовались. Эпицентром этого бунта оказался город Бейт-Шемеш, в котором возникла партия работающих харедим «Тов» («Добро»), в рядах которой состоят уже 40 тысяч человек. Одним из главных лозунгов новой партии стала борьба с дискриминацией работающих отцов при приеме их детей в хедеры. Одним из создателей этой партии и был р. Липман, в результате попавший в Кнессет по списку Лапида.

В Америке практически все харедим сами зарабатывают себе на жизнь и, как правило, зарабатывают неплохо. Процент людей с высшим образованием среди харедим там тоже довольно высок, да и вообще по образу жизни они скорее напоминают израильских религиозных сионистов, а не своих собратьев-харедим из Бней-Брака и Меа Шеарим.

Почему именно Бейт-Шемеш? Причин тому немало. Одна из них — многотысячная англоязычная община. Американские харедим, попав в Израиль, часто затрудняются найти себе место в спектре множества направлений иудаизма. В Америке (а тем более в Европе) практически все харедим сами зарабатывают себе на жизнь и, как правило, зарабатывают неплохо. Процент людей с высшим образованием среди харедим там тоже довольно высок, да и вообще по образу жизни они скорее напоминают израильских религиозных сионистов, а не своих собратьев-харедим из Бней-Брака и Меа Шеарим. Пока те жили там, а эти тут, все как-то обходилось. Ну, приехавшего из-за рубежа хареди немного снисходительно называли в «приличных» местах «хуцником» — иностранец, мол, что с него возьмешь. Но когда уже десятки тысяч американских харедим переехали в Израиль, напряжение стало нарастать.

Другие причины, сделавшие Бейт-Шемеш очагом бунта, — удаление от духовных центров Иерусалима и Бней-Брака в сочетании с близостью малочисленной, но весьма агрессивной общины сатмарских и примкнувших к ним хасидов, непрерывно создающей все новые конфликты и скандалы, в основном на почве борьбы за скромность в одежде.

Возникновение партии «Тов» вызвало заметную тревогу в харедимном мейнстриме. Если духовный лидер, р. Штейнман, ограничился сарказмом («ладно, — сказал он, — среди харедим есть те, кто не омывают руки после еды, но они же не делают из этого отдельную партию»), то рупор мейнстрима, газета «Ятед Нееман», разразилась целой серией статей, главная из которых гласила: «Нет новых харедим — есть старые безбожники!» А другой заголовок был, на мой вкус, еще круче: «Ты — новый хареди, а твой сын будет уже мизрохником!» (т.е. религиозным сионистом).

Именно черно-белые цвета нашей одежды адекватно выражают наш взгляд на жизнь: черное или белое, добро или зло. А на работе, общаясь с сотрудниками, часто светскими, человек почти неизбежно приходит к размыванию границ, к многомерному взгляду на мир — а тогда он уже не хареди по духу своему, что бы он сам ни считал по этому поводу.

Подчеркнув, что сам факт вынужденного выхода на работу не представляет собой проблемы, эта и другие статьи пункт за пунктом перечисляют, чем плохи «новые харедим» и почему их детей заслуженно не берут в приличные школы:

– в большей части домов «новых харедим» есть интернет, они смотрят видеофильмы, а некоторые — даже эфирное ТВ;
– они перенимают у светской публики развлечения — например, семейные походы в рестораны;
– они носят цветную, а не черно-белую одежду, а уж об одежде их жен нечего и говорить;
– они склонны к критике в адрес руководства харедим — и политического, и даже религиозного, имея свое мнение по любому поводу.

Одна из статей находит корень конфликта именно в цвете одежды. Ведь, пишет автор, именно черно-белые цвета нашей одежды адекватно выражают наш взгляд на жизнь: черное или белое, добро или зло. А на работе, общаясь с сотрудниками, часто светскими, человек почти неизбежно приходит к размыванию границ, к многомерному взгляду на мир — а тогда он уже не хареди по духу своему, что бы он сам ни считал по этому поводу. В этой серии статей была одна, аргументы автора которой заставили меня задуматься. Друзья, говорит ее автор, если уж вы — новое направление в рамках иудаизма, зачем же вам обязательно отдавать детей в наши школы, где учатся дети вечных студентов иешив? Создавайте себе свои собственные учреждения, и наступит мир и благоволение. Не исключено, что так и случится. Но тогда весь этот быстро растущий сектор окончательно самоопределится как особое направление, выйдя из подчиненного положения по отношению к миру иешив. А поскольку экономическая необходимость будет продолжать выталкивать харедим на рынок труда, это может привести к кардинальным изменениям в «карте еврейского народа» буквально на наших глазах.

Автор о себе:  Мне 45 лет, и у нас с женой Аней на двоих семеро детей. Я родился и вырос в Москве, но вот уже почти 15 лет жизнь моя связана с Иерусалимом, в котором я работаю врачом, и нашим домом — поселением Нокдим в Гуш-Эционе. Последние годы все время и силы, которые остаются от работы и семейных радостей, направляю в наше товарищество «Место Встречи», которым руководит Аня. Товарищество это старается совместить несовместимое и встретить евреев всех сортов и разновидностей, а также «примкнувших к ним товарищей» — на «Месте встречи», которое есть Израиль, Иерусалим, Храм (это как zoom на гугл-карте или как матрешка — какой образ вам больше нравится).  Мнение редакции и автора могут не совпадать.