Израиль отпустил террористов. Их преступления известны — это хладнокровные убийцы, которые с топорами и ножами нападали на израильтян. Они сидели давно, каждый лет двадцать, накапливая злость в своих и без того черных душах. Теперь они на свободе. А израильтяне оказались в тюрьме собственного страха и отчаяния. Так начались очередные мирные палестино-израильские переговоры, инициированные Белым домом.

А еще открытие переговоров сопровождалось очередными обстрелами израильских территорий из сектора Газа. Но этого уже никто просто не замечает. Ну, кроме жителей этих самых израильских территорий. В остальном мире — в ратующей за права палестинцев Европе и рьяно настаивающих на переговорах США — взрывы не слышны. Там же не желают разбираться и в сути произошедшего. В западных СМИ об отпущенных террористах говорят вскользь, преступлений не описывают: да и чего прошлое ворошить, подумаешь, топором старика зарубил 20 лет назад.

В чем отличие убийцы Брейвика от убийцы из списка отпущенных палестинцев? В национальности жертв? Получается какой-то совершенный сумбур: Брейвика европейцы готовы линчевать всем миром, а освобождение убийц израильских детей и стариков тем же миром приветствуют как свершившийся акт справедливости.

Еще неожиданнее оказалась реакция в Норвегии, где близкие жертв местного террориста Брейвика взвились на дыбы, когда посол Израиля в Швеции Ицхак Бахман сравнил отпущенных палестинских террористов с убийцей их, норвежских, детей. «Как же так, — возмутились они. — Брейвик убил наших детей! Как можно сравнивать!» И действительно, как можно сравнивать убитых еврейских детей с норвежскими. Тем более что эти норвежские дети боролись за «правое дело»: за права арабских беженцев в целом и этих самых палестинских террористов в частности. А израильские дети, видимо, в глазах европейцев — сплошь агрессоры, лишившие бедных палестинцев их страны. В чем отличие убийцы Брейвика от убийцы из списка отпущенных палестинцев? В национальности жертв? Получается какой-то совершенный сумбур: Брейвика европейцы готовы линчевать всем миром, а освобождение убийц израильских детей и стариков тем же миром приветствуют как свершившийся акт справедливости.

Впрочем, оставим европейцев с их далеким от объективного восприятием конфликта, к тому же искаженным палестинской пропагандой в СМИ. Страшнее другое. Под давлением американских дипломатов израильские власти вынуждены выпустить сотню террористов-убийц, осужденных на длительные сроки. Причем убивали они не в пылу схватки, не во время войны и не в состоянии аффекта. Убивали хладнокровно, жестоко, продуманно. С галереей портретов убийц можно ознакомиться здесь. Описывать их еще раз не буду — много чести. Тем более что почести по прибытии в Газу и на Западный берег им и без того оказали королевские. Махмуд Аббас принял убийц как величайших героев, народ рыдал и рукоплескал, вчерашних заключенных в буквальном смысле носили на руках, в их честь устроили праздник с салютом и, конечно, с приветственными автоматными очередями. Но стоит ли радоваться самим освобожденным? Они ведь по двадцать лет уже отсидели. В израильской тюрьме им было сытно и спокойно. А теперь каждое их действие будет отслеживать израильская разведка. Да товарищи по идеологии будут требовать от «героев» продолжения «героических» действий — так сказать расплаты за неожиданную свободу.

В Израиле, понятно, едва ли кто радовался освобождению из тюрем осужденных преступников. Решение правительства оставило на сердце израильского общества глубокую рану. Пожалуй, даже более глубокую, чем отдельно взятые преступления отдельно взятого ублюдка. Ведь государство, которое решением суда уже наказало убийц, сегодня отказалось учитывать чувства своих граждан, для которых это новое убийство — убийство их веры в судебную систему собственной страны, в пусть эфемерное, но хоть какое-то чувство защищенности, убийство надежды на справедливость. К боли от раны добавился страх.

Сейчас хищник на свободе. И не один. И то, что он на свободе, — это сигнал остальным хищникам: ату их, они беззащитны! Беззащитны и, в сущности, преданы собственной страной, которая, играя в вынужденные поддавки с мировым сообществом, выпускает из клеток нелюдей.

Человеческая жестокость не знает границ. Человеческая жестокоть превосходит иногда жестокость даже самых злобных хищников. И порой только страх наказания удерживает таких человеческих хищников от преступлений. И когда на воле оказываются убийцы детей и стариков, мы понимаем, что так называемые «государственные интересы» поставлены выше отдельно взятого гражданина государства. Для граждан Израиля, которые и без того чувствуют себя крайне уязвимо из-за агрессивно настроенных стран-соседей, такие посылы — непозволительная роскошь. Гражданам нужна уверенность в судебной системе, которая удержит хищника вдали от человеческого жилища. Сейчас хищник на свободе. И не один. И то, что он на свободе, — это сигнал остальным хищникам: ату их, они беззащитны! Беззащитны и, в сущности, преданы собственной страной, которая, играя в вынужденные поддавки с мировым сообществом, выпускает из клеток нелюдей.

Происходящее тем более унизительно, что никаких мирных переговоров в итоге все равно не получится. И это понимают все стороны: и палестинцы, и израильтяне, и даже американцы. И стоило ли выпускать сотню отведавших крови хищников ради иллюзорных политических соглашений? Мира из таких исходных данных не склеить, даже полив несколькими тоннами елейных речей. А хищники, отведавшие крови, уже на свободе. И они не перевоспитались, не передумали быть убийцами, они все эти двадцать лет мечтали снова ощутить сладкое чувство, испытанное ими во время убийства. Именно поэтому однажды отведавшего человечины хищника (медведя или тигра, например) убивают. Не из мести — кто же станет мстить неразумной твари? А просто потому, что теперь, испытав запах человеческой крови, он будет стремиться к ней снова — и барашками с оленями от него не откупиться. И вряд ли отпущенные из тюрем двадцать шесть убийц станут мирными пастухами или преподавателями музыки. Они уже однажды взяли в руки топор и ощутили власть, которую дает человеку убийство. Они уже поняли, как бы выразился Федор Михайлович, что «право имеют». А настойчивые американские дипломаты, вынудившие израильские власти отпустить террористов, эту индульгенцию им размашисто подписали. И на какой территории они это свое право на убийство в следующий раз предъявят, никому неизвестно: может, придут поохотиться в израильских угодьях, а, может, выберут места пошире да посытнее. Что, впрочем, ничему не научит ни европейцев, которые продолжат бороться за права террористов, ни израильское правительство, которое будет пытаться с этими террористами договориться, манкируя интересами собственных граждан.

Автор о себе:   Мои бабушка и дедушка дома говорили на идиш, а я обижалась: «Говорите по-русски, я не понимаю!» До сих пор жалею, что идиш так и не выучила. Зато много лет спустя написала книгу «Евреи в России. Самые богатые и влиятельные», выпущенную издательством «Эксмо». В журналистике много лет — сначала было радио, затем — печатные и онлайн-издания всех видов и форматов. Но все началось именно с еврейской темы: в университетские годы изучала образ «чужого» — еврея — в английской литературе. Поэтому о том, как мы воспринимаем себя и как они воспринимают нас, знаю почти все. И не только на собственной шкуре.       Мнение редакции и автора могут не совпадать