Люблю я израильские города перед Песахом, а Иерусалим особенно. То есть город этот вообще всегда прекрасен и ни с чем не сравним, но предпасхальная уборка придает ему особенный шарм. Недели на три, а то и больше трудовое остервенение охватывает и почтенных матрон, и седобородых мудрецов, и малых детей, и даже (иногда) неуправляемых подростков. Все члены семьи как один с утра до вечера скребут и чистят, выбивают ковры, красят стены и выносят ненужные вещи на свалку. В домах многих моих стариков-пациентов к делу подключаются и филиппинские сиделки. «Песах, доктор, сами понимаете», — извиняются они за выпотрошенные шкафы и заполонившие дом бесконечные тряпки и щетки.

В дни эти наступает раздолье для продавцов маленьких хозяйственных лавочек. Ну когда еще, как не перед Песахом, можно наконец сменить дверной коврик, совок для мусора или кружку для омовения рук (я уж не говорю о кухонных принадлежностях)? А любителям старых книг я советую в эти дни бросить все дела и пойти изучать ящики, которые жители выставляют в квартале Геула около контейнеров с генизой (порванными или просто ставшими ненужными святыми книгами). Чего там только нет! А ведь в этих ящиках оказалось только то, с чем хозяин решил проститься. Каждому ясно, что перед этим он провел долгие часы на стремянке перед уходящим под потолок книжным шкафом, любовно перетряхивая каждый том. Теоретически — чтобы вытряхнуть случайно попавшие туда хлебные крошки, но заодно и чтобы перебрать свое богатство, например, тома Талмуда, испещренные заметками покойного прадеда. И вот, взяв в руки какую-то книгу, он решает: все, нет сил больше хранить это старье, никто не станет учиться по этой ветоши. А ведь ту же книгу он перетряхивал так каждый год — может быть, лет тридцать...

Оказывается, весенняя уборка — это очень глубокая душевная потребность, которой наша замечательная еврейская религия нашла правильный выход. Как, впрочем, и множеству других движений человеческой души и тела.

Вся эта суета происходит под лозунгом истребления квасного. Остатки хамеца, действительно, могут обнаружиться где угодно, особенно в многодетных домах, где засохшая вафля на вершине книжного шкафа — обычная история. Но все же очевидно, что дело не только в этом. Мытье окон снаружи, например, никак с поисками квасного не связано. Наш раввин ежегодно убеждает женщин поселения, что грязь и пыль — это не хамец и можно смело отпраздновать Песах, не убирая их. Какое там! Оказывается, весенняя уборка — это очень глубокая душевная потребность, которой наша замечательная еврейская религия нашла правильный выход. Как, впрочем, и множеству других движений человеческой души и тела.

Одна из моих любимейших книг — «Ветер в ивах» Кеннета Грэма — начинается как раз с этой темы: «Крот ни разу не присел за все утро, потому что приводил в порядок свой домик после долгой зимы. Сначала он орудовал щетками и пыльными тряпками. Потом занялся побелкой. Он то влезал на приступку, то карабкался по стремянке, то вспрыгивал на стулья, таская в одной лапе ведро с известкой, а в другой — малярную кисть. Наконец пыль совершенно запорошила ему глаза и застряла в горле, белые кляксы покрыли всю его черную шерстку, спина отказалась гнуться, а лапы совсем ослабели». Завершив картину страстного безумия уборки, Грэм переходит к описанию наступившей весны: «Весна парила в воздухе и бродила по земле, кружила вокруг него, проникая каким-то образом в его запрятанный в глубине земли домик, заражая его неясным стремлением отправиться куда-то, смутным желанием достичь чего-то, неизвестно чего».

Избавляясь от старых ковриков, смывая грязь с окон и сжигая остатки квасного на костре, мы избавляемся и от чего-то лишнего в наших душах. Весна и Песах заражают нас «неясным стремлением отправиться куда-то, смутным желанием достичь чего-то, неизвестно чего».

Оставлю читателю самому насладиться продолжением — если не всей книги, то хотя бы прекрасной первой главы, которая в эти дни кажется мне актуальнее, чем свежая газета. Но давайте обратим внимание на связь между весенней уборкой и весенним праздником. Ведь не зря праздник Избавления пришелся на весну. Конечно, Всевышний мог бы вывести евреев из Египта и в ноябре, но Он решил сделать это в месяце нисан. Хасидизм учит нас, что выход из Египта был не просто историческим, но мистическим событием. Новизна и свобода ворвались в мир, подчиненный до того диктатуре неизменных фараонов и еще более неизменной природы. Поэтому празднику Песах и подобает быть весенним.

Избавляясь от старых ковриков, смывая грязь с окон и — кульминация процесса — сжигая остатки квасного на костре, мы избавляемся и от чего-то лишнего в наших душах. Весна и Песах заражают нас «неясным стремлением отправиться куда-то, смутным желанием достичь чего-то, неизвестно чего». При этом вовсе не предполагается сносить до основания прошлую жизнь и начинать строить новую. Мы ведь выкидываем не всю библиотеку, а только несколько истрепавшихся томиков, избавляемся не от всей домашней мебели, а только от старого потертого дивана. Сжигаем не всю еду, а лишь недоеденное квасное.

Давайте попробуем произвести подобную «уборку» и в наших мыслях и разговорах. В последние несколько месяцев евреи с особенным рвением осыпали друг друга упреками и оскорблениями: одни — по поводу призыва харедим в армию, другие — по поводу Майдана и Крыма. Темы эти важные, никто не спорит, но давайте попытаемся отправить эмоции и обиды в костер вместе с засохшими бубликами. Начнем что-нибудь новое, а? Чтобы, как тот Крот, «достичь чего-то, неизвестно чего».

Автор о себе: Мне 46 лет, и у нас с женой Аней на двоих семеро детей. Я родился и вырос в Москве, но вот уже более 15 лет жизнь моя связана с Иерусалимом, в котором я работаю врачом, и нашим домом — поселением Нокдим в Гуш-Эционе. Последние годы все время и силы, которые остаются от работы и семейных радостей, направляю в наше товарищество «Место Встречи», которым руководит Аня. Товарищество это старается совместить несовместимое и встретить евреев всех сортов и разновидностей, а также «примкнувших к ним товарищей» — на «Месте встречи», которое есть Израиль, Иерусалим, Храм (это как zoom на гугл-карте или как матрешка — какой образ вам больше нравится).  Мнения редакции и автора могут не совпадать.