Приемный покой и терапевтическое отделение в зимние месяцы везде выглядят одинаково. Ну, разве что в Австралии нет такой суматохи — там у них сейчас лето. В Иерусалиме из-за пневмонии, бронхита и прочих подобных недугов заняты все койки, а врачи и медсестры, многие из которых сами ходят с красными носами и подозрительно покашливают, носятся туда-сюда, чтобы никого из пациентов не оставить без внимания.

И вдруг посреди всего этого безумия вплывает в приемный покой немолодая дама в парике с корзинкой бутербродов. Дама эта из «Эзер ми-Цион», одной из крупнейших харедимных благотворительных структур, со штаб-квартирой в Бней-Браке. Бутерброды — это так, мелочь. Главные заслуги этой организации в другом. Она бесплатно доставляет одиноких и пожилых пациентов на плановые процедуры, берет на себя устройство и пропитание родственников больных, застрявших в госпитале в шаббат, и устраивает много других полезных мероприятий.

Все это очень здорово, но неуникально. Похожие благотворительные волонтерские организации — обычное явление и в большинстве христианских стран. Однако большие структуры вроде «Эзер ми-Цион», «Хацала» или «Яд Сара» — только верхушка айсберга. Скрытой от глаз остается разветвленная, необычайно эффективная харедимная система повседневной взаимопомощи, гмахов.

Религиозные кварталы Иерусалима буквально окутаны невидимой сетью гмахов. Можно взять на неделю или на месяц детскую коляску или ванночку, ингалятор, костыли, необходимый инвентарь для церемонии обрезания, свадьбы или же, не про нас будет сказано, похорон.

Слово «гмах» — сокращение от выражения «гмилут хасадим», означающего «помощь нуждающемуся». Когда-то, лет сто назад, так называли фонд беспроцентных ссуд (как известно, иудаизм запрещает брать проценты с других евреев), который поддерживал недавно обедневших членов общины, ссужая им деньги по мере того, как их предшественники возвращали ссуду. И так практически до бесконечности. Например, знаменитый нью-йоркский гмах, основанный еще в 1892 году и действующий по сей день, ссужал по десять тогдашних долларов евреям, только что прибывшим в Америку. Ни один банк не дал бы им ни цента, и гмах здорово помогал им встать на ноги. По его примеру созданы десятки фондов в Америке, Израиле и Европе. И я сам в первые годы жизни в Израиле дважды брал подобные ссуды.

Со временем банковский кредит становился все доступнее и дешевле, спрос на ссуды падал, и значение слова «гмах» расширилось. Теперь так называют место, где можно бесплатно одолжить какую-то вещь. Религиозные кварталы Иерусалима буквально окутаны невидимой сетью гмахов. Можно взять на неделю или на месяц детскую коляску или ванночку, ингалятор, костыли, необходимый инвентарь для церемонии обрезания, свадьбы или же, не про нас будет сказано, похорон. При этом речь идет не о каких-то официальных учреждениях. Все знают, например, что у семейства Шлосберг имеется запас колясок, а у семейства Пинто —специальная вышитая подушка, на которой делают обрезание, что у Мойше на складе наберется полсотни стульев, а в такой-то синагоге всегда можно одолжить серебряный бокал.

Гмахи лекарств — это вообще песня. Конечно, практика одалживания медикаментов противоречит всем указаниям Минздрава, но кого в харедимных районах это волнует? За полчаса до шаббата у моего пациента начинается ангина, и я говорю ему: «Ничего не попишешь, нужен антибиотик». Однако все аптеки закрыты, только к ночи откроется дежурная. «Не волнуйтесь, доктор, — бодро отвечает он,— мы сейчас по-быстрому сбегаем в гмах. Только вы скажите, что именно просить». Формулировать нужно точно, ведь это не аптекарь выдает лекарства в гмахе, а старенькая ребецин достает их из недр своего шкафа. Но зато быстро, эффективно и бесплатно. Потом по моему рецепту пациент купит лекарство и вернет его в гмах.

Величайший дар современного харедимного общества — это благотворительность и в особенности гмахи. Эта продуманная до мелочей система взаимопомощи может быть востребована в любом месте, любым народом, без отрыва от других занятий в жизни. Надо только захотеть.

Творческая мысль работает без устали, и списки гмахов в отдельных иерусалимских кварталах насчитывают уже сотню страниц. Бесплатные консультации по грудному вскармливанию, бесплатная косметика для невест, возможность одолжить стремянку, нравоучительную книгу, коробки для переезда, парадный пиджак, тфилин и талит, одеяло и микроволновку — что только не предлагают взять во временное пользование!

На одном харедимном интернет-форуме кто-то задал вопрос: «Хочу основать гмах, но коляски, бутылочки, кресла и прочее у нас в квартале уже предлагают. Что еще людям нужно?» Ему отвечают: «В нашем квартале очень популярен гмах факсов и мэйлов». Понимаете, во многих домах по идеологическим соображениям не держат компьютеры. Поэтому, когда очень нужно послать письмо по электронной почте, люди идут к некоему Хаиму, который в определенные часы предоставляет такую услугу. А если надо послать факс, идут в контору какого-нибудь Симхи.

Пожалуй, вершина изобретательности была достигнута недавно в районе Геула, когда в одном дворике появилась надпись «Гмах потерянных детей». Представьте, что идете вы по кварталу, а трехлетняя Фейга горько рыдает посреди улицы: «Потеря-я-ялась!» Сдаете вы ее в этот дворик, а там уже или мама ее найдет, или соседи узнают ребенка и вернут домой, или же, в самом крайнем случае, хозяйка дворика свяжется с полицией (хоть и не любят харедим в полицию звонить).

Еврейский народ всегда — как раньше, так и сейчас — делился на множество течений, групп и подгрупп, у каждой из которых были свои правила и порядки. Хотя не всегда это явление можно назвать здоровым, есть в нем большой плюс — возможность более полно и ярко развить ту или иную черту общенационального характера. Ведь не могут все отвечать за всё. И если поселенцы, к примеру, отличаются самоотверженностью в армейской службе, а светские евреи Тель-Авива — заботой о страждущих инородцах и правах животных, то, на мой взгляд, величайший дар современного харедимного общества — это благотворительность и в особенности гмахи. Эта продуманная до мелочей система взаимопомощи может быть востребована в любом месте, любым народом, без отрыва от других занятий в жизни. Надо только захотеть.

Оказывается, необязательно быть доктором Швейцером или доктором Лизой, чтобы помогать нуждающимся людям. Как насчет того, чтобы всего-навсего разрешить соседям пользоваться вашей стремянкой или отправлять письма с вашего компьютера?

Автор о себе: Мне 47 лет, и у нас с женой Аней на двоих семеро детей. Я родился и вырос в Москве, но вот уже более 15 лет жизнь моя связана с Иерусалимом, в котором я работаю врачом, и нашим домом — поселением Нокдим в Гуш-Эционе. Последние годы все время и силы, которые остаются от работы и семейных радостей, направляю в наше товарищество «Место Встречи», которым руководит Аня. Товарищество это старается совместить несовместимое и встретить евреев всех сортов и разновидностей, а также «примкнувших к ним товарищей» — на «Месте встречи», которое есть Израиль, Иерусалим, Храм (это как zoom на гугл-карте или как матрешка — какой образ вам больше нравится).  Мнения редакции и автора могут не совпадать.