Можно вполне себе представить, как начиналась вся эта зажигательная, она же сжигательная, истерия. Не было ни высочайших замыслов, ни дальновидных планов, ни многочасовых совещаний. Просто в ответ на чьи-то очередные таможенно-санитарные всхлипы об атакующих Родину и ее скрепы продуктах Первое Лицо, оторвавшись от геополитических размышлений и чтения девятого тома Карамзина, из недр своего новоогаревского кабинета недовольно, что снова отвлекают всякими глупостями, ответило: «Да достали вы меня уже со своим пармезаном! Хоть жгите его».

Ну, а дальше пошло-поехало-покатилось, как в России это и принято. Августейшее распоряжение уже отдано. И ведь не войдешь снова, не переспросишь. Да и как к нему войти? К властителю одной седьмой и красной кнопки, который единолично по мановению настроения может распоряжаться всеми бюджетами и резервами, активами и стабфондами, акциями и корпорациями, да и жизнями 145 миллионов, а то, гляди, и всех 7 миллиардов людей, которого даже ненавидящая и презирающая его вражеская империалистическая пресса вынуждена ставить на первое место в рейтингах по влиятельности в мире. Пожелал уничтожить продукты – уничтожим. Повелит высечь море – высечем.

Да и как переспросишь? Кем выставишь себя? Олухом, который с первого раза не понял. А если шутка всё ж, то и того хуже – идиотом, юмора не секущим. Да и если зашел в тот кабинет иль подошел к кромке того бассейна, разве станешь тратить время на переспросы? Гораздо сподручнее выделение средств на строительство очередного стадиона к чемпионату мира по футболу обсудить.

Да и что, собственно, переспрашивать? Точно ли жечь? Или точно ли только пармезан? Или при какой температуре?

Ну, а дальше, конечно, включается инициатива снизу. И многовековое чувство правильного момента. Как тут не использовать его, как не выслужиться, как не получить новую звездочку на погоны. Тем более что ипотека по шестой квартире еще не до конца выплачена, да и сына надо как-то в Лондоне поднимать. И пошли жечь, давить, крушить, топтать. И бюджеты на уничтожение подсанкционного противника получать. Как сказал Хэнлон: «Не нужно искать злой умысел в том, что можно объяснить глупостью». В нашем случае – еще и страхом.

Конечно, всё происходящее в последние месяцы однозначно предвещало – массовая истерия может только нарастать. Таковы законы жанра. И в какую сторону дальше направится неуёмная законотворческая деятельность – можно только предполагать. Запретят тампоны и прокладки, например. Кажется невероятным? Сжигания продуктов не предвещали даже такие изощренные певцы футурологии, как Пелевин и Сорокин. Такого и у Оруэлла не найдешь. Этой нашей кафкиански-абсурдной действительности, похоже, не выдержали даже лояльные всем последним веяньям властей общественные и религиозные организации, умолявшие утилизировать еду естественным путем – передав ее в детские дома и благотворительные организации.

С еврейской точки зрения, уничтожение еды – это, конечно, наказание сверх всякой меры. В иудаизме на этот счет, кстати, существует даже отдельный запрет: продукты – ни-ни. А сколько сложено анекдотов, историй и баек о вещизме евреев – не счесть. И на самом деле эти стереотипы имеют под собой хоть частичные, но основания. И обоснования. Потому что в понимании еврейского закона уничтожение еды – это ни больше и ни меньше как богоборчество.

Начать с того, что когда власти с помощью таможни, правоохранительных органов и всех возможных надзоров заняты поиском, конфискацией и публичным уничтожением еды, бизнесмены же и торговцы ее прячут, а население тайком покупает, то тем самым они все вместе превращают еду в предмет религиозного культа, а свои игры вокруг в нее – в какой-то изощренный садомазохистский религиозный ритуал явно не монотеистического толка.

Ну, а если копнуть чуть глубже, уничтожение еды, конечно, идет в разрез с тем, что принято называть в иудаизме маасе берейшит, творение мира. Вся история человечества – путь созидания. От Сотворения мира Всевышним до создания любых ценностей и активов, айфонов и капиталов, еды и антибиотиков людьми. И уничтожение каких-либо ценностей – чистая деструкция, направленная против порядков, установленных на планете Б-гом и людьми.

Остается думать, что в условиях российской действительности уничтожению, специально под объективами телекамер, подвергнут лишь малую толику подсанкционной продукции, большая же часть, пройдя по новому кругу взяток, дойдет до потребителей. Хотя бюджеты на ее уничтожение будут успешно освоены.