Как известно, должность президента в Израиле – чисто символическая, реальной власти у него не больше, чем у английской королевы. А потому личность, человеческие качества президента значат куда больше, чем его политические взгляды или связи. Среди президентов в нашей не столь долгой истории были такие яркие и вызывающие уважение личности, как Хаим Вайцман, Ицхак Бен-Цви или Ицхак Навон – даже если кто-то по-разному относится к их политическим взглядам и карьере до назначения на этот высокий пост. Увы, бывали и менее удачные избранники в последние годы.

Не буду скрывать, Руби Ривлин вызывает у меня много большую симпатию, чем кто-либо из занимавших этот пост на моем веку. Немало черт роднит его с Жаботинским, которого президент считает своим учителем. Сильнейшая эмоциональная связь с еврейской традицией, со страной Израиля, с Иерусалимом и Хевроном – недаром род Ривлиных, восходящий к ученикам Виленского Гаона, живет здесь уже двести лет – сочетается у него с убежденным либерализмом и искренним уважением к культуре и религии других народов и принципам прав человека. Покойный отец президента, кстати, был крупным ученым-арабистом, автором первого перевода Корана на иврит – это тоже немаловажная деталь. Сентиментальность первого лица государства, которому нередко приходится доставать носовой платок во время официальных церемоний, тоже меня очень располагает. Однако же у нынешнего президента есть не только сантименты, но и своя идеология, логика, которая далеко не всем гражданам ясна и близка. Более того – она, пожалуй, вызывает отторжение у большинства израильтян. Но Ривлин не сдается, продолжает гнуть свою линию.

Ярким примером может служить его программная статья, которую он опубликовал на прошлой неделе в газете Washington Post по случаю визита в США, и реакция на нее. Левый фланг нашей журналистики и политики отозвался на статью громовым молчанием, видимо – оцепенели от удивления. Зато правый – беспощадной критикой. Для примера: «пожелавший остаться неизвестным министр» назвал президента «старым подлизой».

Я хотел бы прочесть вместе с вами эту небольшую статью и понять, что в ней нового и почему она вызывает такую всеобщую неприязнь. По большому счету, Ривлин высказывает в ней три тезиса: два – кратко и один – более развернуто. Во-первых, он категорически заявляет, что политическое решение палестинской проблемы в нашем поколении невозможно. Мне кажется, что это очень важное заявление, особенно с учетом того, что сделано оно для зарубежной аудитории, до сих пор живущей иллюзиями несуществующего «мирного процесса» и неработающей формулы «два государства – для двух народов» – иллюзиями, которые на словах поддерживают и наши многие политики, но от которых давно избавилось большинство израильтян.

Во-вторых, президент обращается к палестинцам – и к молодежи, и к их родителям, и к учителям – с призывом выбрать путь жизни, а не путь смерти. С призывом понять, что продолжение террора (даже если называть его «борьбой», а не терроризмом) только загубит еще и еще жизни, не только еврейские, но и прежде всего их собственные, и не приведет ни к какому улучшению для их народа. С призывом принять тот факт, что мы – евреи, Израиль – он здесь и никуда никогда не уйдет!

Для меня лично этот призыв особенно дорог, поскольку уже некоторое время моя жена Аня призывает обратиться от имени правительства и народа Израиля к арабам Палестины: у вас есть только два пути – с евреями или с ИГИЛ (запрещенная в РФ организация), путь жизни или путь смерти, третьего не дано. Так что давайте, мол, вместе строить жизнь. До сих пор влиятельные знакомые в высоких кабинетах, хоть и ценят другую общественную деятельность моей жены, видели в таком призыве и вытекающих отсюда практических шагах вредную маниловщину. А может, всё же это не так?

Третий тезис президента, развернутый в виде серии практических предложений, сводится к тому, что никакого мирного договора в обозримом будущем не предвидится, а жить-то надо уже сейчас. И им, и нам. И что даже если когда-то в отдаленном будущем и найдется то или иное политическое решение проблемы, оно должно будет опираться, прежде всего, на взаимопонимание и уважение между самыми простыми жителями страны – евреями и арабами, без которых все соглашения, заключенные их руководителями, не стоят даже бумаги, на которой они написаны.

Президент Ривлин в качестве примера написал о четырех практических шагах. Во-первых, активное изучение арабского языка еврейской молодежью. Во-вторых, поощрение контактов между интеллигенцией и бизнесменами – еврейскими и палестинскими. Третье – повышение уровня жизни в Восточном Иерусалиме с акцентом на инфраструктуру, медицину и образование. Ривлин справедливо полагает, что запущенность Восточного Иерусалима вредит и благополучию арабских жителей столицы, и безопасности еврейских. Четвертое – строительство более современного жилья по западным стандартам для нужд палестинского населения, вроде строящегося сейчас нового города Раваби недалеко от Рамаллы. И это, кстати, частный коммерческий проект, не за счет Израиля.

В последнем пункте, правда, мне труднее всего согласиться с Ривлиным из-за дискриминационного условия в проекте строительства этого самого города: ведь жилье там могут купить только арабы. Не будем отрицать, в Израиле немало населенных пунктов, где де-факто живут только представители того или иного сектора общества. Но ничего хорошего в этом нет, и де-юре это вроде как запрещено. И президент вполне себе мог бы написать (как он, без сомнения, и считает), что необходимо продвигать строительство для всех групп населения – для евреев и для арабов, для граждан Израиля и для жителей автономии.

Так почему же взгляды президента вызывают такое неприятие у публики, что не мешает, кстати, большинству относиться к нему с искренней симпатией? Хорошей иллюстрацией служит статья известного публициста Ариэля Кахане, опубликованная в газете «Макор Ришон». Он написал, что даже если мы действительно в чем-то ущемляем арабов – об этом не следовало говорить вслух при иностранцах, поскольку враги Израиля используют это в своих целях. Ну, что сказать? Неужели он всерьез думает, что нашим многочисленным недоброжелателям нужно услышать мнение Ривлина, чтобы написать гадости о нашей стране?

Другое часто звучащее обвинение – что шагов навстречу он ожидает именно от еврейской стороны. Но, простите, к кому должен Ривлин обращаться с палестинской стороны? К каким элитам? Там элита бывает или террористическая, или беспомощная. Кто там должен, кто может делать шаги навстречу нам?