Пару недель тому назад восхитительным солнечным утром мы с женой и подругой подъехали к одной из арабских деревень в окрестностях Бейт-Лехема, чтобы посетить нашего хорошего знакомого, назовем его на всякий случай Х. Нам уже случалось неоднократно бывать в его гостеприимном доме, угощаться крепким чаем и пирожками с начинкой из зелени заатара – кто не пробовал этих пирожков, много потерял. Но на этот раз не получилось: на повороте к деревне обнаружился наряд солдат, останавливавший каждую машину. Арабских жителей он пропускал, а вот нас, опознав как евреев, остановил. Оказалось, что тем утром жительница другой, соседней, деревни попыталась врезаться на своей машине в армейский патруль и была, вполне закономерно, застрелена. Потом говорили, что это она просто с мужем поссорилась… Так или иначе, но в той, другой, деревне, куда мы и не собирались, обстановка была нервная, и в результате нас ни за что не пропускали в ту, в которую нам было надо.

К повороту быстро подъехал наш знакомый Х – его как раз свободно пропускали в обе стороны – и стал препираться с лейтенантом. Разговор их был бы смешон, если бы ситуация не была столь печальной. «Под мою личную ответственность! – кипятился Х. – Я сам увезу их и сам привезу!» Трогательный очкастый лейтенант, ходячее воплощение старого доброго Израиля, вежливо повторял свое: «Нельзя. Никак нельзя». Пришлось нам для нашей посиделки искать новое место.

И вот тут возникла проблема. С нашей точки зрения, оптимальным местом представлялся перекресток Гуш-Эцион, на котором расположено несколько кафе, работающих и для евреев, и для арабов. Заведения эти, принадлежащие местным еврейским жителям, казались нам подлинным воплощением мечты о мирном сосуществовании, также как и расположенный на перекрестке супермаркет «Рами Леви». Перекресток этот, правда, в последние полгода печально прославился каким-то феерическим количеством терактов – большей частью предотвращенных бдительными солдатами, которые там непрестанно находятся. Но все же немало евреев – и солдат, и гражданских – там погибло и еще больше было ранено. Однако эти теракты не вполне уничтожили атмосферу этого места – евреи и арабы вместе делают там покупки, пьют кофе. И работают те и другие тоже вместе. Хотя меры безопасности в последнее время основательно усилены.

Так это выглядело для нас, но не для Х: «Нет, на перекресток я не поеду. Там солдаты!» «Ну и что солдаты, – говорим мы, – ты же будешь с нами!» «А всё равно! Они меня застрелят, а потом нож подкинут!» – отвечает он. Немая сцена.

Потом, когда мы нашли для продолжения разговора терраску на «нейтральной территории» – в одном христианском заведении, мы стали настойчиво спрашивать Х: неужели он правда считает, что израильские солдаты просто так убивают людей? На что он ответил: «Ну, вы же смотрите телевизор, видите, что происходит». Жена моя стала приводить ему примеры, о которых он и так не мог не знать: как, например, мать шестерых детей из Отниэля террорист зарезал у входа в ее дом. «Это, конечно, было. Я не спорю. И это ужасно. Но всё же… бывает, что арабы делают ужасные вещи, а бывает, что евреи», – настаивал Х.

«Похоже, мы с тобой смотрим разный телевизор», – сказали мы. На самом деле мы не смотрим никакого, но это не принципиально: мы получаем информацию от немалого количества самых разных СМИ, но того источника, с позволения сказать, «информации», которым служит палестинское телевидение, у нас действительно не было.

Ситуация воистину чудовищная. Ведь перед нами сидел не террорист, не исламист, не слаборазвитый подросток. С нами за столиком сидел человек средних лет, всю жизнь общавшийся с израильтянами – как по работе, так и по собственному душевному желанию. Он прекрасно говорил на иврите, что в современной Палестинской автономии становится редкостью, причем выучил язык самоучкой и старался передать это знание детям. Пусть Х не получил университетского образования, но множество рабочих специальностей, которыми он успешно овладел, безусловно, свидетельствуют о его высоких интеллектуальных способностях, а при личном общении мы не раз смогли убедиться и в его высоких моральных и человеческих достоинствах. И при всем этом он верит, хоть отчасти, беспардонному вранью «своего» телевидения…

Х вполне мог бы высказать, как и высказывал при прошлых разговорах, немало справедливых претензий к израильской армии и властям. Скажи он, что солдаты на КПП грубят и кричат на арабов – легко поверю. Сказал бы, что непонятно, по какому принципу выдаются столь желанные для палестинцев разрешения работать внутри «зеленой черты» или в поселениях – тоже поверил бы. Мог сказать, что власти мешают торговать… Да мало ли что! Мы сами не всегда в восторге от нашей же полиции и бюрократии. Так что уж говорить о палестинском арабе, чьи права действительно ущемлены в сложившейся ситуации, не вдаваясь в вопрос, кто в этом виноват. Но между недовольством и искренней верой в то, что израильские солдаты убивают невинных палестинцев и подкидывают им ножи – пролегает пропасть.

В последние дни печальная действительность дала нам новые аргументы к тому спору на террасе. Когда возникло лишь только подозрение, что израильский солдат убил – нет, вовсе не невинного, а настоящего террориста, но уже раненого и, возможно, обезвреженного – какой шум поднялся в Израиле! Как все израильские СМИ разбирают каждую подробность произошедшего прискорбного события. Причем детально обсуждается и фактическая сторона дела, и моральные аспекты его. И после этого кто-то может думать, что израильские солдаты выстрелят в невинного?

Что же с этим всем делать? На общенациональном уровне, мне кажется, первостепенной целью должно стать создание честных и объективных СМИ на арабском языке. Не пропагандистских, не произраильских, а просто профессиональных и достоверных. Я не знаю, насколько популярно среди населения израильское радио по-арабски, про палестинские СМИ мы уже говорили, «Аль-Джазире» (я регулярно заглядываю на их английский сайт, и потому могу судить) и иорданскому телевидению тоже верить не приходится. А ведь без достоверных СМИ источником информации для людей становятся социальные сети, и тут уже не знаешь, что хуже – управляемое вранье на телевидении или народное вранье в фэйсбуке, свободное и ничем не сдерживаемое.

Ну, а пока такие СМИ не появятся, по-видимому, нечего противопоставить этому потоку лжи. Разве что человеческое общение, разрывающее этническо-религиозные барьеры. Причем просто вместе пить кофе – недостаточно. Необходимо открыто говорить о ситуации в стране, касаться больных тем, разоблачать ложь и противопоставлять ей правду. Ложкой море не вычерпать, скажете? Это так. Но если ничего не делать – это море нас точно затопит.