В эти дни Израиль отмечает 10-летие Второй Ливанской войны. До сих пор хорошо помню это время. Каждый день на северные города и веси Израиля обрушивался град ракет. Политическое руководство страны в лице Эхуда Ольмерта и Ципи Ливни делало, в общем-то, все, что должно было делать, но народ, понятно, все равно был недоволен. Почти ежедневно гибли люди – то на фронте, то под ракетными обстрелами. Жители центра и юга страны приглашали незнакомые семьи с севера в гости – переждать тяжелое время. Но мне в те дни как раз пришлось регулярно выезжать из Тель-Авива на север.

В первую такую поездку мне выпало отправиться уже на третий день войны. Автобус был почти пустой – большинство людей ехало в другую сторону. Впереди сидели два израильтянина, сабра, и травили анекдоты.

– Ну, слушай, – говорил один другому. – Значит, едет мужик по дороге и видит: стоит на трассе другой мужик, машет ему рукой – дескать, остановись.
Он останавливается, мужик подходит к его машине и говорит:
– Идет национальная кампания по сбору пожертвований. Не хотите ли внести свою лепту?
– На что собираем? – интересуется водитель.
– Как, разве вы не слышали?! Арабы похитили Эхуда Ольмерта и Ципи Ливни и требуют выкуп. Если мы не соберем до завтра миллиард долларов, они обольют их бензином и сожгут.
– И что, люди жертвуют?
– Еще как! Меньше двух литров бензина никто не дает!

Повторю, шел третий день войны, но израильтяне уже успели сочинить про эту войну первые анекдоты. Чем дальше, тем их становилось больше. Смеялись над лидером «Хизбаллы», злейшим врагом Израиля шейхом Хасаном Насраллой. Смеялись над политиками и генералами. Бизнесмен Аркадий Гайдамак создал в те дни на берегу моря детский лагерь и вывез в него сотни детей с севера – и над ним тоже смеялись.

Вне сомнения, современный израильский юмор напрямую продолжает вечные традиции еврейского юмора и, как и в прежние времена, помогает нам выжить. Но злое израильское солнце и продолжающаяся из десятилетия в десятилетие война с террором сделали израильские анекдоты куда брутальнее и циничнее, чем классические анекдоты на идише. К примеру, сейчас, когда на страну накатила новая волна террора, израильтяне любят рассказывать анекдот о террористе-смертнике, взорвавшем себя в центре Тель-Авива – этого оплота израильского либерализма:

– Попадает он, значит, в свой мусульманский рай, и тут его со всех сторон окружают сорок мужиков с откровенными намерениями. «Постойте, постойте! – кричит террорист. – А где же обещанные мне сорок гурий?!» «Какие еще гурии?! – отвечают ему. – Ты же в Тель-Авиве, приятель!»

Вот, к примеру, относительно свежий анекдот о взаимоотношениях израильской армии с палестинцами: «Молодой араб пытается пройти через КПП без документов. Солдаты-евреи вновь и вновь вежливо объясняют ему, что пройти без документов он не может, и заворачивают назад, но араб возвращается. Наконец им это надоедает, и они подзывают своего сослуживца-бедуина [их действительно немало служит в израильской армии] и просят поговорить со своим соплеменником на родном языке.
Тот, не говоря ни слова, подходит и дает палестинцу по зубам, после чего тот немедленно прекращает свои попытки и тихо садится в сторонке. Через некоторое время к нему подходят еврейские солдаты, которых мучает совесть за случившееся.
– Послушай! – говорит один из них. – Мы же тебе говорили, что нельзя…
– Так вы говорили, а он объяснил! – отвечает палестинец».

А вот еще один, почти классический израильский анекдот про арабов: «Жили в одном поселке рядом два соседа – Ицик и Мухаммед. Дома у обоих были одинаковые, купили они их одновременно, а затем Мухаммед делал все то же, что и Ицик. Ицик пристроит беседку, а за ним и Мухаммед. Ицик посадит розы – и вот точно такие уже цветут в палисаднике Мухаммеда. Словом, и через десять лет их дома ничем не отличались друг от друга. В один из дней Ицик повесил на заборе объявление: “Продается дом – 300 000 долларов”. Через день на заборе Мухаммеда тоже появилось объявление: “Продается дом – 400 000 долларов”.
– Послушай, Мухаммед, – говорит Ицик соседу. – У нас же совершенно одинаковые дома. Почему ты свой оценил на 100 000 долларов дороже?
– Так ведь у меня нет соседа-араба! – отвечает Мухаммед».

Кто-то, возможно, усмотрит в этих анекдотах элементы ксенофобии. Я даже не исключаю, что они и в самом деле в них присутствуют. Но, во-первых, израильтян извиняет то, что про себя они сочиняют анекдоты куда злее. А во-вторых, если вы задумаетесь, то поймете, что последний анекдот смеется отнюдь не над арабами, а над евреями, причем смеется безжалостно.

Вообще, я часто наблюдал за тем, как евреи и неевреи понимают еврейский юмор вообще и израильский в частности совершенно по-разному. Лакмусовой бумажкой для меня в этом смысле является знаменитый израильский анекдот о приходе Машиаха:

«Сбылась вековая мечта еврейского народа – пришел Машиах. Иерусалим объявлен столицей мира. Миллионы евреев собрались перед Стеной Плача. Вот-вот спустится Третий Храм, но перед этим Машиах должен выступить с тронной речью перед народом. Все евреи с нетерпением ждут, и только Рабинович сидит посреди площади и, шевеля губами, сосредоточенно считает деньги – пачку за пачкой. Народ возмущается, а он считает, явно мешая Машиаху начать выступление. Наконец сам Машиах не выдерживает, сходит с трибуны и подходит к Рабиновичу.
– Рабинович! – говорит он. – Перестаньте хамить! Вы что, не видите, что вас все ждут?!
– Ха! Кто бы говорил! – подняв лицо, отвечает Рабинович».

Я много раз видел, как над этим анекдотом смеялись и неевреи, и евреи. Но первые смеялись, видя в Рабиновиче символ еврейского корыстолюбия – дескать, что бы ни произошло, евреи не перестанут считать деньги. Евреи же понимали, что в этой шутке звучит, прежде всего, горькая обида на Мессию: мы же тебя столько веков так ждали, так ждали, что же ты так медлил?!

И потому, когда этот же анекдот рассказывает еврей, в нем обычно на одно слово меняется последняя фраза: «Ха! Кто бы говорил! – подняв заплаканное лицо, отвечает Рабинович».

Ну и, само собой, существует масса израильских анекдотов на вечные темы: о женщинах, о еврейской маме, о том, как один еврей пришел к ребе, о «Моссаде», о политиках… К этому разряду относится, например, анекдот, услышанный мной недавно и снова в автобусе:

«Молодой безработный израильтянин приходит в “Бюро по трудоустройству” и видит там объявление: “Врачу-гинекологу срочно требуется сотрудник, готовый помогать пациенткам одеваться и раздеваться”. Парень подходит к работнику Бюро и заявляет, что желает получить эту работу.
– Очень хорошо! – отвечает чиновник. – Только тебе придется поехать в Эйлат, за 200 километров отсюда.
– А что, гинеколог работает в Эйлате?
– Нет, он работает здесь, в Тель-Авиве. Но в Эйлате сейчас как раз находится хвост очереди из желающих занять эту вакансию».

Не знаю, почему, но пока писал эти строки, мне вдруг вспомнилась сценка из пелевинского романа «Числа» – та самая, где англичанка, собирающая российские анекдоты, рассказывает герою анекдот о том, как новый русский врезается на своем «мерсе» в «Волгу». «И знаешь, что самое печальное? – говорит она. – Это последний анекдот. Больше анекдотов не будет!»

Так вот, за Израиль я в этом смысле спокоен. Кто бы ни стоял у власти, как бы нас ни пытались убивать ракетами, пулями и взрывчаткой, какие бы бури ни проносились над нашими головами, израильтяне не перестанут сочинять анекдоты и смеяться над всем миром и над самими собой. Попутно одерживая победы в войнах, развивая хай-тек и все остальное. Последнего анекдота у нас точно никогда не будет. А значит, и за будущее моей страны можно не опасаться. Смейтесь, евреи. Врачи рекомендуют смеяться. И если мы когда-нибудь все-таки вымрем, то только от смеха. Хотя это уж точно вряд ли.