Два лика одного араба

Недавно мы снимали программу об арабах для израильского телевидения, и я в рамках подготовки к ней решила быть объективной и беспристрастной, как и положено любому судье. Даже если у него самого на шее – магендавид, а разговор пойдет об арабо-израильском конфликте.

В конце концов, думала я, мы живём с арабами бок о бок, арабские врачи спасают наши жизни в больницах, и у движения за мирное сосуществование между Израилем и Палестиной наверняка есть своя логика. И наконец, мне правда было интересно послушать араба и узнать из первых уст, что они о нас думают – ведь, возможно, еврейские политики и СМИ всё перевирают.

Я готовилась, что перед моими глазами предстанет агрессивный ваххабит. Но в гримерке увидела практически Махатму Ганди – пожилого господина с мягкой и интеллигентной улыбкой. Родился он в пустыне Негев – «в палатке». Международное право изучал уже в СССР, оттуда и русский язык. Перед сьемками мы перешучивались с ним:
– Ну как, – говорю я, – готовы к баталиям?
– Ага, – отвечает он. – Камней набрал полные карманы.
Словом, с самоиронией человек.

Изменился он в одну секунду – как только включилась камера.

И он с болью в голосе начал петь всем давно знакомую песню про израильскую оккупацию, захват сионистами исконно арабских земель и изгнание миллионов палестинцев. А еще про то, что террористов надо пожалеть – они ведь могут потом раскаяться! Жертв теракта ему тоже жалко, но виновными в их гибели он считает израильские власти, а не исламских террористов и их подстрекателей. Потому что теракты и интифады – это, с его точки зрения, ответ на израильскую агрессию.

В палестинском интернете недавно набрал большую популярность видеоролик, в котором рассказывалось, что на месте Государства Израиль до его создания уже существовало независимое и суверенное государство Палестина с огромными современными городами, улицами, парками, фонтанами и университетами. В ролике Палестина представлена в образе героической женщины – почти Родина-мать, которую пришел и свалил еврейский агрессор, согнал всех арабов в анклав, а на освободившемся месте построил свои города. Палестинцы над этим роликом рыдают в голос, и никакой историк им теперь уже не сможет объяснить, что было на самом деле.

Я стояла, слушала своего араба и не переставала думать об одном: мы совершенно не знаем этих людей, а они о нас знают всё!

Они знают, чему мы радуемся и от чего плачем, что нас объединяет и, наоборот, разъединяет. И главное – за что мы готовы заплатить непомерную цену. И объявив нам войну, активно этим знанием пользуются. А они для нас – темная лошадка. Поэтому им в нашей среде жить безопасно, а нам среди арабов – не очень.

Ведь мы, в сущности, ничего не знаем о них, кроме легенды о 72 гуриях и названий двух-трех праздников. Какая смерть для них самая страшная? Что они считают позором? Как заставить их плакать? У нас нет ответов. Именно поэтому в умах наших соплеменников и рождаются в качестве мер по борьбе с терроризмом бредовые идеи.

Например, стрелять в террористов-смертников смазанными свиным жиром патронами, а их трупы заворачивать в свиные шкуры.

На таком же высоком интеллектуальном уровне обсуждалась недавно в обществе идея введения смертной казни для террористов:
– Как думаете, остановит ли террористов риск попасть на эшафот?
– Да черт его знает, но давайте попробуем!

Мы пытаемся одолеть противника, совершенно не разбираясь в образе его мышления и не понимая, как он думает и что чувствует, и всерьез считаем, будто у нас есть шанс преуспеть. При этом враг – не где-то там далеко за морем.

Врагом запросто может оказаться ваш сосед, а фронтом, увы, может стать и прачечная, и кафе, и автобусная остановка.

Израильские арабы говорят на иврите, и лишь очень немногие евреи понимают арабский. Я рада, что знакомый араб понимает, когда я говорю ему: «Шалом!», но надпись на арабском «Итбах аль йахуд», которая часто встречается на заборах, я бы предпочла прочесть сама. И понять, что это означает: «Убить еврея». Как предпочла бы знать, что сейчас происходит в головах арабов не только с советским образованием, прекрасным русским и располагающей улыбкой.