Вообще-то, я люблю классическую музыку: Iron Maiden, Rammstein, Deep Purple – застарелый хиппизм головного мозга не лечится. Поэтому о Нетте Барзилай я узнал из сообщения о ее победе на «Евровидении-2018». До этого я был уверен, что «Барзилай» – это больница в Ашкелоне, где моя мама лежала с переломом ноги.

При всей моей нелюбви к попсе я, конечно же, рад, что евреи в очередной раз показали миру, какие они молодцы. Не одними же Нобелевскими премиями это показывать, в самом-то деле, сколько можно? А с 1998 года, когда на «Евровидении» победу одержала певица-транссексуал израильтянка Дана Интернэшнл, прошло уже двадцать лет. Тогда, кстати, премьер-министр Израиля даже не удосужился поздравить Дану Интернэшнл с победой. Знаете, кто был тогда премьер-министром? Как и сейчас, Биньямин Нетаньяху. Что-то мне это напоминает.

Двадцать лет спустя Нетаньяху не только поздравил Нетту Барзилай с победой, но и быстро принял решение – финал «Евровидения-2019» пройдет в Иерусалиме. По правилам «Евровидения», страна-победитель проводит в следующем году конкурс, но в Португалии в текущем 2018-м на это право претендовало 9 городов, и Лиссабон в результате был выбран местной телерадиокомпанией. На Украине в 2017 году на проведение «Евровидения» были поданы заявки от шести городов. В Швеции в 2016-м заявки подавали аж 12 городов и населенных пунктов, и Стокгольм, на котором в итоге остановился выбор, был одобрен шведским телевидением. В Австрии в 2015 году на проведение «Евровидения» поступили заявки от шести городов, и Вену выбрала, опять же, телевещательная компания.

В Израиле, несмотря на парламентскую демократию со всеми подобающими внешними атрибутами, решение о выборе города для проведения «Евровидения» было принято моментально и без всяких конкурсов единолично одним человеком, находящимся уже 30 лет во власти. Такое даже для России нонсенс: к примеру, за право принять Чемпионат мира по футболу вполне открыто боролись десятки городов, и выбор имел хотя бы внешне коллегиальный характер.

В случае же с «Евровидением», очевидно, это политическое и идеологическое решение, призванное подчеркнуть, что Иерусалим – столица Израиля, и всякие дискуссии по этому вопросу, если уж кого-то не убедил перенос американского посольства, после проведения в Святом городе мирового конкурса должны быть закончены.

Действительно, в борьбе за проведение «Евровидения» обычно побеждает столица, но выигрывает она в реальном конкурсе у других городов-претендентов. А побеждает чаще всего потому, что есть тому организационно-логистические причины, оказывающиеся в нормальных странах доминирующими при принятии таких решений: в столицах, например, находятся арены с самой большой вместимостью, а также множество гостиничных сетей.

Однако Биньямин Нетаньяху предпочел руководствоваться в этом решении не логикой, а политикой. И не важно, как примут весьма разношерстную публику, съехавшуюся со всего мира на финал «Евровидения-2019», в религиозном Иерусалиме, для жителей которого сам этот конкурс – оскорбление чувств верующих со всем вытекающим камнепадом. И не важно, с какими трудностями столкнутся армия и полиция, чтобы обеспечить безопасность участникам конкурса, зрителям и многочисленным туристам в и без того наэлектризованном и готовом в любой момент взорваться Святом городе.

Безгранично толерантный к любым меньшинствам и значительно более светский Тель-Авив, равно как и Эйлат, мог бы принять конкурс. Могли хотя бы побороться за его проведение Хайфа, Ашдод и Ашкелон. Но молчат мэры этих городов, как Нетаньяху в 1998 году. Решение принимают не мэры и даже не израильское телевидение. Решение уже принято премьер-министром. Интересно, почему в Швеции аналогичное решение принимал не король?

Когда подобные решения принимаются единолично первым лицом государства – это плохой симптом. Как и многолетняя несменяемость первого лица государства, не при россиянах будет сказано.

А вот мэрия Иерусалима не молчит. Она поясняет, где именно может пройти финал. Явно не в зале «Усышкин» вместимостью всего 3100 зрителей. Для сравнения – претендовавший на «Евровидение» шведский город Эрншельдсвик может похвастаться «Фьялрейвен-центром» с вместимостью в три раза больше. К счастью, в Иерусалиме есть футбольный стадион «Тедди» на 31 тысячу человек. Конкурс пройдет, видимо, там.

И напоследок еще одно замечание. У телевидения свои традиции, и финал «Евровидения» должен идти в самое топовое время – в субботний вечер. Исход шаббата в Иерусалиме – действительно лучшее время и место для поющих бородатых женщин, кто бы спорил.