Мы сидим в тени четырнадцатиэтажного офисного здания в Герцлии. В десяти километрах от нас – здание Генерального штаба Армии обороны Израиля. В двадцати – сирены и ракеты. Но мы это не обсуждаем. Да и о чем здесь говорить?

Моя собеседница – 28-летняя израильтянка, прошедшая армию, в доме у которой во время Ливанской войны «гостили» беженцы с севера страны. А с тех пор одних только официальных военных кампаний было три штуки. Всё давно знакомо и вряд ли когда-нибудь изменится. Так что волноваться и говорить тут не о чем.

Пишут, что известную фразу «Лишь бы не было войны» впервые произнесла в 1959 году героиня пьесы Александра Володина, урожденного Лифшица, «Пять вечеров». Героиню Тамару играла Зинаида Шарко под руководством великого режиссера Георгия Товстоногова. Фразой пьеса закрывается. Если верить литературоведам, Тамара этими словами прощает неудачника Ильина, у которого, как она полагает, из-за войны жизнь не сложилась. Народ же эту фразу приспособил под буквальное толкование. Что угодно, но только не сирены, не ракеты, ни в двадцати, ни в пятидесяти километрах.

Кто знает, сколько подобных неудачных толкований несем мы, наследники Советского Союза? И что мы готовы воспринимать как обыденность, другим кажущуюся преступной? Уровень преступности в Израиле гораздо ниже, чем в России сегодняшней и тем более России «лихих» 90-х годов. Я тогда был ребенком. В обычном четырнадцатиэтажном московском доме, где мы жили, был лифт – даже два. Как-то мы поднимались в одном к квартире, а в соседнем в это время кого-то убили. А однажды я шел к метро «Киевская» и увидел лежащего ничком человека. Вокруг были оградительные ленты и, как мне кажется, съемочная группа телеканала ТВ-6, о котором вряд ли многие сейчас помнят. Ракет и сирен не было, но всё тоже до боли знакомо – волноваться и говорить не о чем.

И мы не волновались и не говорили. Мы были счастливы не жить в военное время. Вот только возможно, что Тамара ошибалась: если на войну можно списать неудавшуюся жизнь, то на её отсутствие это сделать еще проще. И разница между жизнью в военное и мирное время может составлять как тысячи, так и десятки километров. Я думаю, это особенно ощутили жители юга Израиля, на которых летели сотни ракет.

Моя двадцативосьмилетняя израильтянка говорит, что лучше бы ракеты падали и на Тель-Авив – тогда бы израильское правительство более подобающе отреагировало на эту агрессию. Я в ответ лишь отшучиваюсь и боюсь, что для нас с ней «подобающими» окажутся совсем разные реакции. Да и все другие «конкретные» предложения по избавлению этого клочка земли от бесконечной войны мало отличимы от геноцида. И я подозреваю, что спокойствие в воздухе, купленное такой ценой, израильтянам придется не по душе. Однако нам, осколкам Советского Союза, заброшенным неведомой еврейской волной в Святую землю, всё равно предстоит свыкаться с новой реальностью, и в ней лозунг «Лишь бы не было войны» безнадежно устарел.