Вторую неделю продолжает бушевать скандал, связанный с резонансными высказываниями одновременно двух известных религиозных деятелей совсем разных стран и конфессий. Израильский раввин Шломо Авинер сообщил, что «женщинам не место в политике», а протоиерей Русской православной церкви Дмитрий Смирнов заявил, что «мужчины в целом умнее женщин». Что это – последние трепыхания патриархата или же его великое контрнаступление под лозунгом «реакционеры всех стран, объединяйтесь»?

Мы не будем оценивать действия представителей других конфессией, чтобы не выбиваться из атмосферы межконфессионального диалога, отметив лишь, что многие высказывания отца Дмитрия вызывают резонанс благодаря своей провокативности, и остановимся отдельно на раввине Авинере. Он является главой иешивы «Атерет Коганим» и раввином поселения Бейт-Эль, а также известным проповедником. В последние годы его бесчисленные короткие ответы на вопросы по иудаизму можно прочитать и услышать на каждом углу, но у меня возникает ощущение, что единственное, о чём мы с ним думаем одинаково – это что Б-г един, а с каждым другим его утверждением хочется немедленно спорить.

Одним из главных занятий раввина Авинера в последнее время стала борьба против восхождения евреев на Храмовую гору, в то время как для нашей семьи и друзей эти восхождения – одно из важнейших дел жизни. Вторую половину своих сил он посвящает тому, чтобы агитировать за максимально строгое разделение разнополой молодежи на мероприятиях – занятие, на мой взгляд, тоже исключительно вредное и абсолютно бесперспективное.

Но при этом ни один его идеологический противник – и я в их числе – не станет отрицать его поистине безграничных знаний в Талмуде. Он автор нескольких десятков книг и бесчисленного количества статей. Весьма велики и его заслуги перед поселенческим движением, особенно в деле заселения евреями Восточного Иерусалима. Как же так получилось, что вполне себе мудрый и уважаемый человек произносит совершенно неприемлемые слова, а то и откровенную ерунду?

Тут надо понимать, что его реплика носила во многом адресный характер. Очевидно, что он имел в виду в первую очередь г-жу Айелет Шакед, которую некоторые называют «пиковой дамой» израильской политики. В недавнем прошлом она была министром юстиции страны, а сейчас, в канун очередных внеочередных выборов оказалась вне всех партий.

Тем временем политики из религиозно-сионистского лагеря вошли в предвыборную кампанию, будучи разделенными аж на пять небольших партий, и мучительно пытаются соорудить из этого всего что-то единое и большое. Согласно своей доле в населении страны, религиозные сионисты могли бы претендовать на 20 мест в Кнессете, но половина их сторонников традиционно голосует за светские партии – в основном за правящий уже который срок «Ликуд». Так что пять партий претендуют всего на 10–12 мандатов. А поскольку порогом для прохождения в Кнессет является получение как минимум четырех мандатов, то по одиночке эти партии рискуют отправиться в мусорную корзину вместе со своими избирателями. Поэтому объединение – это вопрос выживания для них.

При этом все без исключения опросы общественного мнения показывают, что религиозные сионисты хотели бы видеть во главе такового союза г-жу Айелет Шакед. Однако эта резкая в суждениях и яркая по внешности женщина позиционирует себя светской, что, впрочем, не мешает ей иметь религиозного мужа и отдавать детей в религиозные школы. Но раввин Авинер вместе с еще несколькими раввинами выступил категорически против её руководства – даже если ценой станет поражение на выборах! Основным аргументом его было, что человек, определяющий себя как светский, не может стоять во главе союза преимущественно религиозных партий – тоже весьма спорное утверждение. Но он на нем не успокоился и добавил: «и к тому же это женщина».
– А если это будет религиозная женщина, – уточнил удивленный интервьюер?
– Все равно это будет неуместно, – ответил раввин Авинер. – Политическая жизнь – не место для женщины.

Живи он в середине XIX века, эти слова были бы, вероятно, уместны. Ведь тогда во многих народах бытовал стереотип, что женщины по природе своей менее умны. И даже евреи, если и не считали женщин глупее мужчин, но всё же полагали, что по природе своей они предрасположены к другим видам деятельности. И хотя еврейские женщины, по сравнению с христианскими и мусульманскими соседками, никогда не были угнетенными, однако же еврейское общество строго следило за разделением функций. В частности – формальное руководство всегда было в руках мужчин.

Многие решения при этом в реальности принимали женщины. И на семейном уровне – достаточно вспомнить истории из жизни восточно-европейских евреев, в которых мужья полностью погружены в изучение Талмуда, оставляя такие вопросы, как выбор жениха для дочери или строительство дома, на усмотрение жены. И на общинном уровне также. Однако в этом случае женщины обыкновенно руководили не напрямую, а через какого-то персонажа мужского пола.

Если покопаться в теоретических основаниях иудаизма, то выяснится, что женщин не назначали на руководящие должности в общине, потому что «это было бы унизительно для мужчин». Можно, конечно, на основе этого не назначать женщин на руководящие должности, но мне кажется, в нашем веке всё же уместнее довести до сознания мужиков, что в этом нет ничего унизительного для них. И один из самых уважаемых знатоков еврейского закона – раввин Элиэзер Меламед – выпустил постановление, согласно которому нельзя насильно навязывать религиозному обществу женское руководство, но если само общество к этому готово – в этом нет, согласно иудаизму, никакой проблемы.

И хочу утешить наших раввинов – этот тяжкий труд убеждения мужчин за них уже совершает история. По крайней мере, в среде религиозных сионистов подавляющая часть мужчин не видит ничего зазорного или унизительного в том, чтобы женщина возглавляла партию, в том числе религиозную, или даже страну. Общественные опросы дают Шакед ощутимое преимущество над всеми конкурентами – и если под влиянием тех или иных консервативных раввинов наши политики решат совершить самоубийство и поставить во главе партии какую-то серую фигуру только из-за её гендерной принадлежности, платой за это будет электоральная катастрофа, которая лишь ускорит радикальные общественные перемены.