Отдам малыша в добрые руки

Мало кто в оккупированной фашистами Европе верил, что нацисты, пылающие священной ненавистью к евреям, будут преследовать и их детей. Такое попросту не укладывалось в голове. В начальных кадрах нового документального фильма «Секретные жизни — спасенные дети и их спасители во время Второй мировой войны» один из интервьюируемых говорит: «Я никогда не думал, что немцы будут убивать и детей… Но я ошибался».

Из 1,4 миллиона еврейских детей, проживавших на территории Европы до начала войны, в живых осталась лишь десятая часть. Еврейские дети, как мы теперь знаем, для нацистов являлись особой мишенью. И все же некоторые из них избежали смерти, укрывшись в нееврейских семьях.

Авива Слесин, сценарист и режиссер «Секретных жизней», была одной из таких детей. Во время войны она почти три года прожила в семье литовцев. Хотя ее история несколько раз и упоминается в фильме, она не является его главной сюжетной линией. Лента проливает свет на одну из малоизвестных граней Холокоста, фокусируя внимание зрителя на судьбах других «скрываемых детей», чьи жизни были сохранены благодаря мужеству и самоотверженности их спасителей.

Фильм напоминает и о том, что тем, кто пытался спасать евреев, грозило жестокое наказание. В Нидерландах, например, уличенные в этом сами оказывались за колючей проволокой концлагеря. Проще обстояло дело в Польше, где людей, имевших мало-мальски близкие отношения с евреями, расстреливали вместе с семьями. Риск был велик. Выбора практически не существовало.



Среди боли и страданий, царивших вокруг, матери и отцы вынуждены были расставаться со своими детьми, оставляя их у друзей, знакомых, а иной раз и у совершенно незнакомых людей, не имея при этом никакого представления об их будущем.

«Для нее это было единственной возможностью остаться в живых», — говорит польский еврей Адам Мелькер о своей дочери Алисе. Не меньше душевных травм приносила неожиданная разлука и маленькому ребенку. «Я думала, что родители таким образом меня наказывают», — вспоминает Моана Хильфман. Как это ни странно, но переданные новым опекунам дети пережили войну сравнительно легко.



Характерные отличительные особенности творения Слесин — огромные сила и прямота. Режиссер не скрывает реалий жизней «скрываемых детей». Она, не церемонясь, рассказывает о фактах спасения некоторых детишек за деньги или о том, как некоторые малыши нередко подвергались оскорблениям со стороны собственных спасителей. Впрочем, это всего лишь единичные упоминания — Слесин не раздувает это до размеров сенсации.

Куда важнее то, что интервьюируемые не стыдятся рассказывать об ужасной эмоциональной травме, нанесенной им ситуацией, в которой они оказались в те годы. И это не всегда относится только к тем, кого прятали. Так, старшая дочь немецкой семьи, спасшей еврейского ребенка, рассказывает о том, как мучительно она восприняла события: «Мои родители подвергли опасности мою жизнь и жизнь моей сестры», — и с готовностью говорит о собственной обиде на родителей из-за того, что в семье появился чужой, неожиданный ребенок.

Но самый болезненный период наступил, когда война закончилась, и выжившие в лагерях евреи стали забирать и перевоспитывать своих детей, проживших в чужих семьях от двух до пяти лет.

Элис Мелькер Сондайк скрывалась в семье поляков, где, во избежание нездорового интереса со стороны нацистских властей, ее воспитывали как католичку. Когда Джулия, ее мать, выйдя из концлагеря, явилась за дочерью, ребенок просто-напросто «ощетинился». Рассказ Сондайк — это не мелодраматический изыск, это страшная правда жизни: изменившаяся до неузнаваемости женщина пытается ловить вшей, кишащих на теле дочери, а та, будучи не в силах признать в ней свою мать, отстраняется со словами: «Не трогай меня своими еврейскими руками!».

Не менее трагично выглядели встречи с родителями и у остальных героев фильма. Во всяком случае, чувство вины присутствует у каждого из них. «Нельзя отплатить за спасенную жизнь», — говорит авторам фильма Пол Вагнер, один из тех детей.

Фильм «Секретные жизни» безуспешно пытается ответить на вопрос: почему некоторые рисковали собственной жизнью, а зачастую и жизнями своих близких, ради того, чтобы уберечь совершенно чужих детей? В заключительных кадрах киноленты простой, но убедительный ответ дает сама Акива Слесин: «Они были людьми, которые не могли не услышать мольбу о помощи, когда вопрос стоял о жизни и смерти».