История одного преступления

Журналисту Стиву Онею 49 лет, так что писать для него — дело привычное. Даже сидя где-нибудь в шумной кофейне Атланты, он не прекращает что-то строчить на желтых разрозненных листках, не обращая при этом ни малейшего внимания на происходящее вокруг. Его первая книга увидела свет в начале октября и отличается гигантским объемом (742 страницы, из которых 50 — только сноски) — воистину, любовь автора к каждой мельчайшей детали безгранична!

Темой книги Онея стало совершенное в 1913 году убийство Мэри Фаган (Mary Phagan) и последовавшая два года спустя расправа над Лео Франком (Leo Frank) — единственным за всю историю Америки евреем, подвергшимся линчеванию. Книга с особой тщательностью отслеживает все события, связанные с тайной этих двух убийств. Лео Франк — переехавший на Юг янки, занимал должность директора предприятия по производству карандашей в Атланте. Утром 26 апреля 1913 года на заводской территории была найдена мертвой тринадцатилетняя Мэри Фаган. Поскольку на дворе стояла эпоха ненависти южан по отношению к промышленникам с севера вообще и к жадным до денег евреям в частности, Франка тут же взяли под стражу и решением большинства присяжных обвинили в убийстве, приговорив к тюремному заключению. А через некоторое время похитили из камеры и повесили на дереве в Мариетте (Marietta), одном из пригородов Атланты.

Линчевание Франка послужило дополнительным стимулом к резкой активизации деятельности созданной в 1865 году тайной расистской организации «Ку-Клукс-Клан» и образованной осенью 1913-го «Антидиффамационной лиги». К слову сказать, в 1980-е годы многие участники тех событий публично раскаялись, что привело к посмертной реабилитации Франка властями штата Джорджия. Линчевание послужило главной темой нескольких книг, кинофильмов и даже музыкальных произведений, но до Онея никому еще не удавалось представить новую достоверную информацию по делу Франка включая оправдывающие его свидетельства. Таким образом, Оней с его неотразимым повествовательным стилем и тщательностью фактической проработки событий, сказал новое слово в расследовании трагической истории Франка.

Не доведенное до конца расследование занимало журналиста на протяжении 17 лет. В 1985-м он написал небольшую заметку для «Esquire», рассказывавшую об Алонцо Манне (Alonzo Mann) — скрытом свидетеле преступления, который ждал до 1983 года, чтобы раскрыть информацию, которую он держал в секрете. Манн видел, как заводской уборщик Джим Конли (Jim Conley) нес в то роковое утро тело Мэри Фаган. Показания Манна, собственно, и привели к формальному оправданию Франка в 1986 году властями штата Джорджия. При этом государственные чиновники подтвердили, что находившемуся в тюремной камере заключенному не обеспечили необходимой защиты. «История Манна стала для меня той зацепкой, с помощью которой я сумел воскресить происшедшее и написать об этом в современной форме» , — рассказывает Оней, который оказался последним, кто брал интервью у Манна незадолго до его смерти. Ирония судьбы заключается в том, что Манн в книге Онея практически не упоминается. Вместо этого автор решил отдать предпочтение ранее не публиковавшимся свидетельствам происшедшего. «Я не собирался полностью основываться на уже написанных книгах, посчитав, что они ненадежны» .

И отдал следующие восемь лет собственному расследованию той истории. Используя приобретенные во время репортерской работы связи, Оней смог раскопать никем до него не виденные документы о том судебном процессе, которые обогатили книгу эксклюзивными открытиями и мельчайшими подробностями.

Оней утверждает, что линчевание Лео Франка послужило своего рода основой для современного антисемитизма в Америке: «Мы находились на пороге новой эры. АДЛ была основана в 1913 году, и до того в ней не было никакой необходимости, но линчевание Франка способствовало приданию Лиге ощущения миссии» . С другой стороны, говорит Оней, случившееся фактически реанимировало бездействующий «Ку-Клукс-Клан», призвавшего к оружию расистов-фанатиков.

Спустя примерно неделю после признания Франка виновным раввин Атланты Дэвид Маркс (David Marx) отправился в Нью-Йорк для встречи с редакторами «The New York Times» и президентом еврейской общины США Луисом Маршаллом (Louis Marshall). «К началу 1914 года Маршалл и издатель “The New York Times” Адольф Окс решили использовать все возможные силы, чтобы заняться вопросом по делу Франка, — пишет Оней. — Поведение “Times” было потрясающим. Они утратили всякую объективность — публиковали десятки статей, в большинстве из которых цитировались исключительно доводы лагеря зашиты, и издавали по шесть или семь периодических статей в месяц с нападками против обвинения».

Видимо, это и вызвало однозначно отрицательную реакцию в южных штатах: «Такого рода гласность стала раздражающим фактором для еще не заживших после Гражданской войны ран Юга. Население Джорджии почувствовало, что крупнейшие газеты Севера попросту диктуют их судам и политикам чуждую линию поведения. Известный политик популистского толка Том Уотсон (Tom Watson) отыскал представлявшуюся ему оскорбительной зацепку и попросту процитировал ее в своей газете “Jeffersonian”, сопроводив соответствующими комментариями. В результате несколько последующих месяцев весь штат напоминал растревоженный улей»…

После линчевания Франка большинство евреев Атланты покинуло «гостеприимный» Юг, переместившись, в основном, в Нью-Йорк и Чикаго. А оставшиеся, на всякий случай, стали скрывать свое вероисповедание. Интересно, что главным вдохновителем такого рода охранительных мер был никто иной, как …раввин Маркс. В своей книге Оней цитирует южного автора Эли Эванса (Eli Evans): «Линчевание оказало мощное влияние на Маркса… который отреагировал соответствующим образом… начав всеми силами содействовать ассимиляции. Он запретил петь Хатикву (Hatikva) и еврейские псалмы надежды… выступил против идеи еврейского государства, отказался использовать вино и свадебный балдахин во время проведения свадебных церемоний» .

Девяносто лет спустя еврейское самосознание возродилось на Юге и, особенно, в Атланте. Этот город фактически превратился в центр южного еврейства и может похвастаться сегодня более чем 100-тысячной общиной и тремя десятками синагог. Это дает Стиву Онею основание полагать, что события, связанные с делом Франка, уже никогда не повторятся.

Пока он не планирует писать вторую книгу, хотя и признает, что популярность первой во многом могла бы способствовать продаже издателям другого предложения. Его в большей степени занимает текущий оборот книги, а попутно он продумывает содержание речи, с которой ему предстоит выступить в Мариетте, где было совершено линчевание. «Я совершенно точно знаю, кто был замешан в этом деле, — уверен он. Некоторые увидят кое-что из прошлого их дедов или отцов, и это, наверняка, огорчит их».