Другие проблемы

Этот захудалый эмигрантский квартал на юге Тель-Авива фолк-певица Хава Альберштейн (Chava Alberstein), которую называют израильской Джоан Баез (Joan Baez), открыла для себя несколько лет назад. Он сразу стал для нее своего рода пристанищем, местом, где она могла спокойно побродить или выпить чашечку кофе, не опасаясь, что ей будут докучать надоедливые фанаты. Здесь их попросту нет, потому что квартал населен иностранными рабочими из Китая, Таиланда, Нигерии и Румынии. По мере того, как их число увеличивалось, они постепенно вытеснили отсюда палестинцев, однако ситуация здесь становится все хуже: «Их привозят в Израиль, конфискуют паспорта, так что им уже никуда нельзя ни пойти, ни уехать, они вынуждены жить в отвратительных условиях, — делится впечатлениями Хава. — Зрелище этих людей, выползающих из своих ужасных лачуг, долго не давало мне покоя».

И 56-летняя певица, сделала то, чего вполне можно было бы ожидать и от Джоан Баез: выплеснула все свое негодование в новом музыкальном CD-альбоме «Конец праздника» («End of the Holiday»), поступившем в продажу в середине января. Это полный боли и горечи взгляд на жизнь и судьбы иностранных рабочих в Израиле, общая численность которых составляет примерно 200 тысяч человек. В песне «Ночь пятницы» («Friday Night») тоскующие по дому румыны слушают цыганскую музыку в грязной забегаловке. Пристанищем для «гастарбайтеров» в композиции «Частная собственность» («Real Estate») становятся коврики-циновки из химчистки и мусорные контейнеры. А ютящийся в грязном жилище африканский домработник из «Черного видео» («Black Video») отсылает домой все свои сбережения, а заодно и видеокадры, на которых он вовсю «блаженствует» на средиземноморских курортах…

Хава Альберштейн — сама бывшая эмигрантка, и ей как никому другому близко все это: «Для меня очень важно, чтобы евреи, на какое-то время разбросанные по всему миру, не утратили способность встретить и принять чужака. Я бы с удовольствием дала людям шанс почувствовать себя в Израиле дома, как однажды он стал домом для меня».

Дочь пережившего Катастрофу поляка, Хава приехала в Израиль в пятидесятых, когда ей было всего четыре года. Ее отец, преподаватель музыки, был слишком беден, чтобы купить пианино, а потому приобрел аккордеон, и Хава стала его первой ученицей. Двенадцатилетней она была потрясена концертом Пита Сигера (Pete Seeger) и умоляла отца купить ей гитару. Тому удалось приобрести подержаный инструмент у одного моряка из Хайфы, а несколько лет спустя исполнители американского фольклора, вдохновили девушку записать дебютный альбом. Причем, на идиш, что в царстве иврита было расценено как откровенная наглость.

Тем не менее, это не остановило Хаву, исполнительницу и композитора в одном лице. Сегодня число ее альбомов составляет уже около полусотни, а сама она стала одним из идолов израильского фолка, потеснив Шломо Арци (Shlomo Artzi) и Йеhорама Гаона (Yehoram Gaon). Она — ровесница еврейского государства, и ее тяжелый, сумеречный альт всегда был голосом его совести. Так, полный сарказма текст «Хад гадья», положенный в 1989 году на пасхальную мелодию, призывал прекратить бесконечный цикл насилия в годы первой интифады. Как следствие, начались телефонные звонки с угрозами, песня была запрещена на радио, а концерты певицы пришлось отменить.

Недавно она вернулась к своим эмигрантским корням, написав песни на идиш и записав их вместе с «Klezmatics». Родившийся в результате в 1999 году альбом «Колодец» («The Well») получил высокую оценку критиков в США. Не менее тепло был принят и альбом «Иностранные буквы» («Foreign Letters»), записанный на идиш, английском и иврите. Два года назад, когда Хава планировала приступить к записи нового альбома, ее муж, режиссер Надав Левитан (Nadav Levitan), показал ей свои стихи об иностранных рабочих и, в том числе, стихотворение «Вера из Бухареста» («Vera From Bucharest») — о смотрительнице дома, оставшейся без средств к существованию. Певица снабдила стихи мелодиями, услышанными ею на улицах южной части Тель-Авива: румынскими — «Веру»; африканские — «Черное видео». Возможно, альбом вышел грустным, но отчаяние в нем отсутствует напрочь. «Он — о людях, которые пребывают в отчаянных условиях, но продолжают бороться за то, чтобы улучшить свою жизнь», — говорит она.

По словам Хавы Альберштайн, альбом в Израиле имеет успех: «Его принимают с энтузиазмом, особенно молодежь, которая понимает, что многих проблем мы не можем разрешить, из-за того, что нас преследует навязчивая идея о войне и мире. Из-за сложившейся политической ситуации… мы нередко забываем о том, что в мире есть другие люди с другими проблемами