Нырять или не нырять?

Расположенное по течению несколько выше её устья предприятие "Хайфские химикалии" превратило её дно в кладбище ядовитых отходов – настоящую таблицу Менделеева, "рай" для химиков и… ныряльщиков-экстремалов. Кто бы мог подумать, что именно этот беспорно-признанный израильский "полюс загрязнения" Армия Обороны Израиля выберет местом тренировки солдат своих элитных подразделений.

Однако именно так и случилось: с середины 50-х годов солдаты морских спецподразделений, среди которых 13-я часть военно-морского флота и подразделение подводных работ ЯЛТАМ, регулярно проводили в устье реки не только боевые погружения, связанные с обеспечением безопасности небольшого порта, расположенного в устье Кишона, но и рутинные учебно-тренировочные действия.

В начале 2000 года один из бывших военнослужащих, проходивший аквалангистскую подготовку в порте Кишон и заболевший впоследствии раком обратился к группе журналистов газеты "Едиот Ахаронот" с предложением расследовать, нет ли связи между погружениями в воды Кишона и его заболеванием. До этого ему не удалось получить от армии никакой компенсации. Результаты журналистского расследования были ошеломляющие: выявлено более тридцати случаев раковых заболеваний среди выходцев из частей аквалангистов, проходивших там подготовку и службу. Частота раковых заболеваний явно у них явно превышала среднестатистический уровень для лиц такого возраста, хотя, конечно, журналисты не смогли провести статистический анализ надёжности этого вывода.

Дело сразу привлекло широкое общественное внимание. В ответ на волну общественных протестов в июле 2000 года была создана специальная комиссия из верховного судьи в отставке и группы специалистов, которой предстояло ответить среди прочего на два главных вопроса: 1) как получилось так, что, несмотря на неоднократные предупреждения врачей, армия продолжала проводить тренировки своих солдат в местах, представляющих угрозу здоровью 2) есть ли убедительные доказательства наличия причинно-следственной связи между погружениями в воды Кишона и заболеваемостью онкологическими заболеваниями.

В первой части своего отчёта, опубликованной в 2001 году, комиссия подвергла резкой критике высших чинов флота и медицинской службы армии, которые годами допускали и даже давали разрешение на ныряние в Кишоне. Кроме того, комиссия возложила ответственность за многолетнее опасное загрязнение этого района на санитарную службу, министерство окружающей среды, городскую мэрию, заводы и водоочистные сооружения.

Отмечалось также, что соответствующие органы армии систематически с начала 50-х годов закрывали глаза на возможную опасность, заложенную в постоянном контакте с заражённой ядовитыми химикалиями водой. В списке особенно опасных веществ особенно выделяются соли тяжёлых металлов.

25 июля 2001 года, сразу после опубликования первой части доклада "Комиссии Шамгара", командир флота генерал Едидья Яари издал указ о приостановлении всех учебных погружений военных аквалангистов, независимо от их места. В дальнейшем, когда техническая подкомиссия провела дополнительные замеры уровня загрязнения, всё-таки были разрешены учебные погружения в таких достаточно загрязнённых местах, как Хайфский порт, хотя и с "замечательной" оговоркой: "не касаться донной поверхности, дабы не подымать со дна ядовитую взвесь". Для кого-то это может показаться удивительным, но спортивные погружения в поток Кишон продолжаются и по сей день.



Недавно, 21 апреля 2003 года, была опубликована и вторая часть этого отчёта. В 227 страничном тексте комиссия Меира Шамгара рекомендует признать каждого бывшего военнослужащего, производившего погружения в Кишоне и заболевшего впоследствии раком заслуживающем пенсии по инвалидности и денежной компенсации от Министерства обороны.

Впрочем, относительно второго вопроса – имеется ли причинно-следственная связь между погружениями и раком — комиссия так и не смогла прийти к единому мнению. Группа "спецов" — Др. Гади Ренарт и проф. Меир Вильчек — утверждают, что "нет статистически-надёжного подтверждения причинно-следственной, юридической и логической связи между погружениями военнослужащих в воды потока Кишон и раковыми заболеваниями, найденными у 39 военнослужащих".

Однако председатель комиссии судья в отставке Меир Шамгар выступил со своим отдельным мнением по этому вопросу. В своём отдельном докладе он анализирует судебные прецеденты, в результате которых различные властные структуры несли ответственность перед людьми ставшими инвалидами при обстоятельствах, когда имели место халатность, профессиональная неудача или "системный сбой". На основании этого анализа приходит к выводу, что наличие статистически-надёжного подтверждения связи между предполагаемой причиной (халатностью) и следствием (увечьем) не является необходимым условием для удовлетворения подобных исков. Это означает, что судебные инстанции имеют основания принимать решение о наличие такой связи без опоры на статистические данные и даже в прямом противоречии со статистикой.

Такое решение суда обосновывается несколькими прецедентами и, прежде всего, случаем, когда судом было решено, что родильное отделение несёт ответственность за то, что ребёнок родился с признаками умственной отсталости, даже если не удаётся собрать достаточно данных для того, чтобы эту связь признать статистически-надёжной. Достаточно того, чтобы было показано, что медицинские работники проявили халатность.

Впервые в истории еврейского государства председатель комиссии по расследованию открыто отказался признать диктат научных экспертов в судебном делопроизводстве, поставил юридические стандарты умозаключения выше научных. Вопрос в том, не поставил ли он свои рекомендации также и выше "здравого смысла". Однако сам судья Шамгар считает своё решение скорее восстановлением здравого смысла.

Следует признать, что армия, проявив известную инициативу, уже после опубликования первой части отчета "Комиссии Шамгара" провела собственное расследование частоты заболеваемости онкологическими заболеваниями среди солдат бригады "Нахаль", проходивших тренировки в районе Нахаль Ховев, также отличающегося экстремальным уровнем загрязнения окружающей среды. И в этом случае, несмотря на повышенную частоту заболеваемости онкологическими заболеваниями, получить статистически надёжную корреляцию между повышенным уровнем загрязнения окружающей среды и заболеваемостью также не удалось.

Интересно, что и в последнем случае общественности это было преподнесено так, как если бы "удалось исключить факторы загрязнения внешней среды в качестве причины раковых заболеваний у военнослужащих" – это, несмотря на явную методологическую абсурдность подобной формулировки.

Для любого сколь-нибудь квалифицированного учёного ясно, что ни один статистический метод не позволяет исключить роль фактора внешней среды в качестве возможной причины болезни, а способен лишь признать гипотезу о наличии подобной связи "надёжной", или "недостаточно надёжной" (если, например, вероятность того, что такая гипотеза верна меньше 95%). Об этом говорит и "аутентичная", без последующей газетной интерпретации, формулировка спецов, входящих в комиссию — доктора Гади Ренарта и профессора Меира Вильчика, которая гласит: "с научной точки зрения осталось недоказанным, что загрязнение потока Кишон привело к повышенной заболеваемости онкологическими заболеваниями в статистически значимой степени". Другими словами, либо лоббисты армейской верхушки израильских СМИ "слегка" передёргивают, выдавая "отсутствие надёжных доказательств" за "доказательство отсутствия связи", либо пишут, как часто случается вообще с журналистами, о том, в чём мало понимают.

Шамгар справедливо указывает, что в юридической практике приняты свои, отличные от статистических, критерии рассмотрения гражданских исков, и юриспруденция тут вовсе не обязана "пресмыкаться" перед естественными науками. К примеру, минимальная степень требуемой надёжности доказательства составляет 51%, а не 95%, как в большинстве "естественных" направлений. Так, что судья Шамгар ничему не противоречит, когда своим решением утверждает наличие причинно-следственной связи при недоказанности наличия такой связи методами, принятыми в естественных и медицинских науках. Тем более что в суде наличие причинно-следственной связи и устанавливается в конечном итоге юридическим решением, а не результатом научного исследования.

Выводы "Комиссии Шамгара" – носят рекомендательный характер. Генеральный штаб может их принять или не принять, либо принять мнение меньшинства. Говорят, что это из-за того, что членам комиссии не удалось прийти к единому мнению. Всё же в одном члены комиссии оказались едины, а именно в том, что армия не должна бросать своих бывших солдат в трудную минуту.