А за «худну» — ответишь!

Возможно, вы не всегда это сознаете, но, используя в своей речи такие слова, как «оккупация», «палестинцы», «барьер безопасности» или «колонисты», вы тем самым разоблачаете собственные политические пристрастия. Слова, как известно, обладают силой, они способны влиять на наши идеи, и тот набор терминов, который мы привычно используем, нередко является результатом очень серьезного и тщательно продуманного воздействия правящих кругов и средств массовой информации.

Именно к такому выводу пришло руководство Израильского центра радиовещания (ORI), которое решило изъять из лексики своих сотрудников некоторые арабские слова — такие, например, как «интифада» и «худна» — и заменять их терминами еврейского происхождения. Один из членов административного совета ORI, доктор Илан Ася (Dr Ilan Assia), объясняет это решение так: «Когда вы используете, например, слово “интифада”, вы бездумно пользуетесь тем, что вам любезно внушают средства массовой информации. Мы, в большинстве своем, не знаем, что на самом деле означают слова «интифада» или «худна». Как же мы, спрашивается, собираемся победить в этой войне, если, говоря о ней, даже не понимаем значения терминов, которые используем?» .

А вот работники радиостанции «Аруц Шева» ( «Arouts 7» ) важность осознанного употребления тех или иных терминов поняли уже давно. Главный редактор радиостанции и автор «Лексики Аруц Шевы» ( «Lexique d’Arouts 7» ) Хагай Сегал (Hagaï Segal) с гордостью сообщает, что из словаря, используемого журналистами радиостанции, были благополучно удалены многие «двойственные» термины: «Давайте, к примеру, возьмем термин “мирный процесс”. Вот уже много лет мы предлагаем использовать вместо него термин “дипломатический процесс” — по крайней мере, до тех пор, пока не будет доказано, что процесс, о котором идет речь, действительно ведет к миру. “Мирный процесс” есть выражение надежды, но не реальности… Или, скажем, другой пример: “палестинцам запрещено входить в Израиль”. В данном случае более правильным было бы употребление слов: “внутрь Зеленой линии”. Потому как нельзя забывать о том, что тот же Хеврон является частью Израиля. Даже в самом термине «палестинец» заключено, прежде всего, географическое значение».

Сегал полагает, что подобно тому как арабский мир, основываясь лишь на собственных интересах, называет Государство Израиль не иначе, как «сионистским врагом», Израиль должен пользоваться лексикой не менее активно и грамотно, чтобы употребление отдельных понятий не играло на руку врагу.

Думается, с этим вполне можно согласиться — в рассказе об одном и том же событии, умело играя словами, можно добиться просто потрясающих результатов. Скажем, банда палестинских террористов, обстрелявшая на пустынной дороге легковушку с еврейской семьей, в описании иных арабских СМИ выглядит группой борцов за свободу и независимость, совершившей дерзкую операцию против транспорта с оккупантами. Для тех, кто умеет думать и делать выводы, это, конечно, проблемы не представляет. Гораздо хуже другое: постепенно, шаг за шагом, мы начинаем отождествлять понятия, в основе своей абсолютно противоположные, называя террористический беспредел борьбой за независимость или интифадой, отмывание денег — благотворительностью, а пойманных преступников — томящимися в застенках узниками.