Игра продолжается

Жизнь Эрни Гранфельда (Ernie Grunfeld) изменила лотерея. И лотерея эта не имела ничего общего с драфтом НБА. Сорок лет назад семья нынешнего президента баскетбольного клуба «Washington Wizards» получила разрешение покинуть коммунистическую Румынию.

Отец Гранфельда, Алекс, пережил Холокост, работал в нацистском лагере. Его мать, Ливая, всю Вторую мировую провела с фальшивыми документами, прячась по подвалам в Венгрии. В 1964-м Гранфельдам, наконец, удалось отделаться от своего нелегкого прошлого и в корне изменить настоящее. «Каждый год из страны выпускалось определенное количество еврейских иммигрантов, — рассказывает Гранфельд, восьмилетним мальчишкой отправившийся на поезде из Восточной Европы в Италию. — Это была лотерейная система. С того момента, как мы подали документы на выезд, прошло лет пять–шесть. Мы захватили с собой пару чемоданов и полгода жили в Риме, пока не получили все необходимые документы и разрешения».

С тех пор минуло четыре десятилетия. Эрни Гранфельд, который явился в Соединенные Штаты бедным иммигрантом, совершенно не говорившим по-английски, сейчас является одной из главных фигур, принимающих решения в НБА. В прошлом сезоне он подписал 65-миллионный контракт с защитником Гильбертом Аренасом (Gilbert Arenas), он же санкционировал дорогостоящую сделку, в результате которой Джерри Стэкхауз (Jerry Stackhouse) и Кристиан Леттнер (Christian Laettner) отправились этим летом в «Dallas Mavericks» вместо Антоуна Джэймисона (Antawn Jamison).

49-летний Гранфельд возглавляет «Wizards» второй сезон и четырнадцатый — работает на должности генерального менеджера. Этот четырнадцатилетний отрезок его жизни включил в себя успешную работу в «New York Knicks» и в «Milwaukee Bucks». Гранфельд всегда отличался особой активностью при заключении сделок: он приобрел Латрелла Спривелла (Latrell Sprewell) и Хавьера Макдэниэла (Xavier McDaniel) для «Knicks» и выгодно продал Рэя Аллена (Ray Allen) с «Bucks». Он всегда был победителем. А еще он известен как архитектор 12-ти команд в серии плей-офф включая «Knicks», которая выходила (и проигрывала) в финалы НБА в 1995 и в 1999 годах. «Я думаю, что многое из того, через что он прошел в жизни, хотя это было и нелегко, привело его туда, где он сейчас», — говорит генеральный менеджер «Memphis Grizzlies» и великий игрок НБА Джерри Вест (Jerry West), близкий друг Эрни.

Новая жизнь в Америке началась для Гранфельдов с драмы. 13 апреля 1964 года они приземлились в нью-йоркском аэропорту. А вскоре единственный брат Эрни, 18-летний Лесли, умер от лейкемии. Семья, однако, выдержала этот удар и, в конце концов, сумела добиться осуществления американской мечты. Алекс открыл собственный магазин тканей, и Гранфельды зажили в Квинсе как американский средний класс. «Эрни прекрасно понимает и ценит в Соединенных Штатах то, что многие родившиеся здесь воспринимают как должное, — усмехается Эд Тэпскотт (Ed Tapscott), девять лет работавший под началом Гранфельда в «Knicks». — Думаю, он действительно хочет воспользоваться всеми здешними преимуществами, потому что видел и противоположный край спектра».

Гранфельд признавался лучшим американским баскетболистом среди юниоров. В 1976 году он выиграл с командой США олимпийские золотые медали и на протяжении девяти лет успешно выступал в НБА. Сейчас он принимает решения на миллионы долларов и, по слухам, получает ежегодную зарплату более чем в полтора миллиона. «У меня нет времени задумываться над тем, как далеко я продвинулся, — признается он. — Я никогда не был обделен любовью со стороны родителей. Но они же приучили меня и к дисциплине. Папа всегда говорил мне: работай усердно, и произойдет много хорошего. Это, в некотором роде, стало моим девизом. Я всегда пытался работать усердно и быть справедливым. И мне сопутствовала удача».

Благодаря трудолюбию и изобретательности Алекс Гранфельд выжил в Холокост в нацистском трудовом лагере. «Да, это был нацисткий лагерь, — рассказывает Эрни Гранфельд. — Многих евреев или отправляли в концентрационные лагеря, или этапировали в трудовые».

Алекс сам был спортсменом — теннисистом мирового уровня и одним из лучших в своей стране футбольным голкипером. Спортивные навыки, возможно, и помогли ему выжить в лагере. «Это помогло ему, потому что он знал охранников, — рассказывает Эрни Гранфельд. — Играл в футбол и тому подобное и даже стал поваром лагеря. Это помогло ему выжить, потому что он получал чуть больше пищи, чем остальные. Он рассказывал мне истории о том, что происходило, и как он и некоторые из его друзей выживали... Понятно, это не было приятным опытом».

Пока Алекс работал, Ливая была в бегах, пытаясь спрятаться от нацистов. «Она провела большую часть войны скрываясь, — рассказывает Эрни. — У нее были поддельные документы, полученные от Рауля Валленберга… Она была в Будапеште и переходила из дома в дом, из подвала в подвал, чтобы выжить».

Алекс умер в 1987-м. Ливае сейчас 79 лет, и она живет в районе Сан-Франциско. Гранфельды всегда говорили дома на венгерском, и Эрни до сих пор разговаривает с матерью на этом языке. Их родной город Сату-Маре до войны принадлежал Венгрии, но после войны отошел к Румынии. Гранфельд несколько раз возвращался в Будапешт, чтобы навестить родственников, но интереса к поездке в Румынию не проявляет, поскольку не ощущает никакой существенной связи с местом, где прошло его детство.

Жить в Сату-Маре было нелегко, но Гранфельд ничего не понимал тогда ни в политической, ни экономической ситуации. Он провел восемь лет своей жизни как «нормальный ребенок», прежде чем отправился к лучшей жизни в 1963-м. «Я был обычным ребенком, который выходил на улицу, играл футбол и болтался с друзьями, — говорит он. — У меня была нормальная жизнь». И поездку в Америку он помнит больше как историю Тома Сойера, нежели как трудное путешествие. «Ребенком ты просто живешь, — говорит Гранфельд. — Все воспринимается как приключение. Ты не понимаешь значимости происходящего... Америка была неизвестной. Все было такое большое: большие здания, много машин, все быстро ходят. Но ребенком приспосабливаешься быстрее».

Эрни было почти девять лет, когда он приехал в Нью-Йорк. Гранфельдов встретили родственники, которые уехали из Сату-Маре тремя годами ранее, они сняли квартиру в Бронксе вместе с дядей Эрни, Энди Сэмюэлсом (Andy Samuels). Вскоре мальчик нашел там баскетбольную площадку и проводил там большую часть своего свободного времени. «Так все и произошло, — вспоминает Гранфельд, который никогда не играл в баскетбол в Румынии. — Это был бетонный парк. Там не было травы, но были баскетбольные площадки. И все играли. Я был крепкого телосложения и одним из самых крупных детей среди моих ровестников. Дети помладше играли у своих корзин, и приходилось проталкиваться к главной корзине, где играли настоящие игроки. Чем больше я играл, тем больше у меня появлялось друзей».

Эд Тэпскотт поясняет: «Он переехал в квартал Бронкса, где доминировали черные. Единственным способом приспособиться для парня, который не очень-то говорил на английском, а у него был этот венгерский акцент, было идти играть в баскетбол».

Вскоре Алекс скопил достаточно денег, работая маляром, чтобы переехать с семьей в собственный дом в Квинсе. Но тут от лейкемии умер Лесли. «Это было тяжело, особенно для моих родителей, — вспоминает Гранфельд. — Он был моим старшим братом. Именно вслед за ним я ходил на баскетбольные площадки».

Свои баскетбольные знания Эрни Гранфельд передал сыну Дани — нападающему-юниору, выступающему за «Stanford». Дочь, Ребекка, учится в юридической школе в Джордж-тауне. «Я очень счастлив, что в моем возрасте я по-прежнему причастен к баскетболу, — признается Гранфельд. — Это действительно как состязание. Разве что, делаю я это за столом, а не на площадке. Но игра продолжается, и напряжение все еще есть».

См. также:

Евреи создают империю

Коленный хрящ сломал карьеру

Израильский баскетбол готовится к спаду