Полуядрёна мать!

Взрыв в Бейруте подчеркнул трагедию Ливана: страшная нищета и террористы во власти. А отставка правительства после беспорядков – просто роспись в бессилии: возможностей улучшить жизнь народа нет.

Взрыв был настолько разрушительным, что в ливанских СМИ его неформально называют «полуядерным»: пострадали тысячи, убиты несколько сотен – точное число погибших называть пока рано, большинство из них ещё не опознано и не извлечено из-под развалин. Взрывом разрушено несколько кварталов Бейрута – около 300 тысяч человек остались без крова. В больницах нет мест, электричество – как, впрочем, и прежде – включают в стране лишь на несколько часов в день.

На удивление быстро выяснилась реальная причина трагедии: взорвалась аммиачная селитра, которая хранилась на складе в порту восемь лет без соблюдения каких-либо правил безопасности. Само по себе это вещество не является взрывчаткой, но становится взрывоопасным при контакте с высокой температурой. Именно это и произошло: кто-то решил начать на складе сварочные работы, и все взлетело на воздух. Вообще, уровень халатности поражает: выяснилось, что руководство порта не раз извещало вышестоящие ведомства, что груз хранится в неподобающих условиях. Но никому не было до этого дела. «Коррупция и халатность убивают», – коротко подытожил происходящее популярный ведущий арабского телеканала MBC Марсель Ганем.

Люди «Хезболлы» – ливанской террористической организации – на момент взрыва были в порту, но только потому, что они так или иначе присутствуют в инфраструктуре всей страны. Сложно представить, что «Хезболла» контролировала в порту какой-то особый груз. Учитывая связи с Ираном, все необходимое было бы удобнее привезти самолетом именно оттуда, а не использовать для этих целей порт, за которым следят разведслужбы сразу нескольких стран.

Тем не менее гнев населения обрушился в первую очередь на «Хезболлу»: на протестных демонстрациях жгли куклы лидера организации Хасана Насраллы и возмущались иранским засильем в стране. В итоге тысячи ливанцев так и вовсе подписали петицию с просьбой к президенту Франции Эммануэлю Макрону восстановить контроль над Ливаном – как это было до 1943 года. Французская газета Le Mond в ответ лишь призвала ливанское правительство провести срочные реформы. И вот тут начинается настоящая трагедия Ливана – реформировать нечего и не на что.

В процессе обретения независимости от Франции в Ливане была выстроена конструкция, предполагающая равномерный раздел власти между этнорелигиозными группами страны: христианами – маронитами-католиками и православными, мусульманами – шиитами и суннитами, и друзами. В итоге такая система привела не к демократическому равенству, а к полному параличу государственной власти, когда каждый политик заботится об интересах своей общины, а не о всеобщем благе.

Но суть еще и в том, что сегодня Ливан не имеет ничего общего с тем, чем он был даже 40 лет назад. Речь даже не об утерянном статусе «арабской Швейцарии». Это уже давно не франкоязычная страна и давно не центр либеральной арабской мысли. Кроме того, от былого конфессионального баланса не осталось и следа. Реальность такова, что шиитская община является наиболее многочисленной и сильной. По всей видимости, шииты – это сейчас примерно 70 процентов населения Ливана. Примерно – потому что официальных данных не существует: последнюю перепись населения проводили в 30-е годы, а с тех пор эта тема – табу.

Отсюда и главенство «Хезболлы», которая уже давно не «вооруженное формирование», а организация, решающая в Ливане все. Не следует забывать, что «Хезболлу» создал Иран – и именно он определяет её общую стратегию. Например, большинство ливанцев, скорее всего, не имеют абсолютно ничего против израильской медицинской помощи. Но, конечно же, «Хезболла» под властной рукой Ирана наложила на это абсолютное вето. Те же, кто перечат «Хезболле», рискуют жизнью.

По сути, «Хезболла» – это религиозная фундаменталистская структура наподобие «Братьев-мусульман» (запрещенная в России организация). Структуры такого рода предоставляют населению ряд услуг – от поликлиник до школ – в обход, а точнее, на фоне отсутствия государственной поддержки. В шиитских деревнях Ливана это делает «Хезболла». И никакой возможности отказаться, например, от «просьбы» предоставить свой дом для хранения боеприпасов у жителей таких деревень нет. При этом «Хезболла» – это не только оружие, но и наркотики: организация активно участвует в международной наркоторговле и имеет «рабочие контакты» с южноамериканскими наркокартелями.

Вот почему, обсуждая помощь Ливану, международное сообщество еще всегда и думает, не попадет ли она «Хезболле». В вопросах помощи Ливану, кстати, есть еще и некоторое соперничество между Парижем и Берлином: Франция хочет использовать помощь Ливану ради усиления своего влияния, у Германии же есть свои интересы на Ближнем Востоке. При этом немецкая позиция Израилю ближе: в апреле 2020 года Германия запретила любую деятельность «Хезболлы» на своей территории, внеся ее в список запрещенных террористических организаций. А вот Франция продолжает различать политическое и военное крыло «Хезболлы».

Взрыв в порту Бейрута, конечно, сильно ударил по «Хезболле». Это вызывает опасения иранского режима и радость иранских диссидентов. Это также снижает вероятность агрессивных действий против Израиля – Ливану сейчас не до того. Но это никак не помогает ливанскому народу. Трагедия застала страну в момент критической слабости всего арабского мира: снижение цен на нефть приводит к обнищанию населения, никакого развития индустриально-научной базы не предвидится. Из-за того, что предложения на нефть резко превышают спрос, арабские страны утратили свою былую международную важность. По большому счету, проблемы арабских стран мало кого интересуют.

Ливан же в ряду арабских стран – одно из самых слабых звеньев: полностью зависит от импорта всего необходимого, к тому же отягощен миллионом беженцев из Сирии, осевших здесь за последние годы. Страна на грани дефолта, международные финансовые организации уже отказались выделять Ливану средства. Так что то, что несколько дней назад правительство Ливана в полном составе ушло в отставку – это не признание ошибок, а банальная роспись в собственном бессилии: у ливанских властей – даже если бы они этого искренне хотели – нет никаких возможностей улучшить жизнь своего народа.