Колдун страны Оз

В скандале с писателем Амосом Озом, которого обвинила в насилии младшая дочь, – новый поворот. Найдены записи Оза, где тот перед смертью молил о прощении.

Автора 40 книг на 45 языках, лауреата литературных премий, общественного деятеля и интеллектуала Амоса Оза хоронили дважды. В декабре 2018 года предали земле тело. Спустя два года его младшая дочь, успешная детская писательница Галия Оз опубликовала книгу мемуаров «То, что маскируется под любовь». В ней она обвинила отца в систематических избиениях и абьюзе – и навсегда похоронила его доброе имя. Против показаний Галии выступили двое других детей писателя, запомнивших отца как «доброго и чуткого человека». Но совсем недавно обнаружили неизвестные ранее записи самого Оза, которые вывели споры о совместимости гения и злодейства на новый виток. В них писатель умоляет Галию о прощении.

Речь идет о принадлежащем Амосу Озу экземпляре книги «Токсичные родители» американского психолога Сьюзан Форвард. Оз исписал ее комментариями вдоль и поперек – а под конец жизни отдал на хранение другу, взяв с него обещание никогда и никому не показывать. Однако тот решился предать записи огласке после того, как Галия Оз выпустила свою книгу разоблачений.

Книга Форвард «Токсичные родители» – это сборник историй людей, пострадавших от домашнего насилия. Она оказала большое влияние на Галию, когда та писала свои мемуары. И именно поэтому экземпляр книги приобрел и штудировал ее отец, который стремился наладить диалог с младшей дочерью. По сути, «Токсичные родители» – это пошаговая инструкция для жертв, объясняющая, как сосуществовать и что делать с такими родителями дальше. Прежде всего, пишет Форвард, они обязаны признать свою вину. В этом месте в экземпляре книги, принадлежащей Амосу Озу, приписано его рукой: «Признаю! Признаю!»

Психолог также советует бывшим битым детям «стащить своих родителей с Олимпа». На полях пометки Амоса Оза: «Да, да!» И чуть ниже его же строки: «Есть разница между стащить с Олимпа и выбросить на помойку. Это разница между исправлением и местью». В части, где Форвард называет братьев и сестёр «битых детей» пособниками и соучастниками истязаний, Амос Оз оставил комментарий: «Эта часть больше всего разбивает мне сердце, это ужасно».

На полях книги писатель напрямую обращается к Галие: «Эта сочинительница советует тебе не только сжечь мосты ко всем, кто видит картину иначе, чем ты, но и не пытаться восстановить разрушенное. Но почему не попытаться? Пусть будет частичное исправление, позднее исправление, исправление перед последним расставанием. Зачем оставлять будущему поколению ненависть, месть, злобу? Почему у этого жестокого психолога нет ни одной строчки о том, было ли у вас в детстве и что-то хорошее? Крошка добра? Два-три момента любви и тепла, эмоциональной отдачи или хотя бы отдачи интеллектуальной? Почему в этой бесконечной бойне нет ни одной оливковой ветви? Она считает, что токсичный родитель никогда не превратится в любящего. Мол, это как вернуться за водой к пустому колодцу. Поразительно! Она, видимо, не слыхала, что и пустой колодец иногда наполняется дождём».

До 1986 года семья Амоса Оза жила в кибуце. Трое детей – Фаня, Галия и Даниэль – проводили больше времени в так называемом «доме детей», чем с родителями. Тогда считалось, что воспитание подрастающего поколения – дело коллектива: «дом детей» был и детским садом, и школой, и интернатом в одном лице. Галия Оз пишет, что она нередко отлёживалась там, наблюдая, как проступают синяки от побоев. При этом ее брат и сестра ничего не помнят о том, как отец нападал на восьмилетнюю Галию, как бросал ее на пол и волок к входной двери, чтобы вышвырнуть на улицу. Все это младшая дочь Амоса Оза описывает в своей книге.

Даниэль Оз говорит, что был свидетелем лишь одного эпизода, когда отец разозлился на Галию – и выставил ее за дверь. Фаня Оз-Зальцбергер говорит, что был еще один раз, когда дети разбудили отца и тот в ярости плеснул в них кофе из кувшина. Эту сцену описала в книге и Галия, но Фаня сомневается, что все вместе это можно назвать «систематическим насилием». Мнения детей расходятся и по поводу ссор Амоса Оза с их матерью Нили. По версии Галии, тот избивал ее, «как боксерскую грушу». По версии Даниэля и Фани, напротив, это мать «запустила в отца пустым цветочным горшком так, что тот едва увернулся». Сама Нили, вдова писателя, утверждает, что муж ни разу не поднял на нее руки за все 58 лет, прожитых вместе.

«Когда я прочитал книгу Галии, я не мог спать месяц. Написанное показалось мне абсурдом. Она будто обнулила мои собственные воспоминания о нашей семье», – говорил Даниэль Оз. В том же духе высказывалась и Фаня: «Он был любимым и чутким отцом. Он делал ошибки, да. Но вы знаете кого-нибудь, кто бы не делал ошибок?» В надежде доказать невиновность отца Даниэль и Фаня приняли участие в популярном израильском телешоу «Факт». В том числе они показали детские фотографии Галии, где та улыбается и выглядит вполне счастливой. Впрочем, нельзя считать эти снимки доказательством благополучия. «А не может быть, что она улыбается, но на самом деле не очень счастлива?» – спросила Даниэля ведущая шоу Илана Даян. Затем задала ему еще один вопрос: «Может быть, ты сам не можешь признать написанное в этой книге, потому что это уничтожит всё, во что ты верил?»

Полемика вокруг обвинений Амоса Оза в домашнем насилии разделила израильское общество на два лагеря. Как и при жизни писателя, не последнее место в деле играет политический мотив. Среди мнений в поддержку писателя есть и такие, что Галие охотно верят правые, «которые не терпели Оза и каждый год ужасно радовались, когда он не получал Нобелевскую премию по литературе»: то, что духовный лидер левых оказался психопатом и абьюзером – хороший аргумент в политической борьбе. Близкая знакомая Оза Алина Раз называет мемуары его дочери «очевидной ложью». Но не меньше и тех, кто видит в признаниях Галии акт мужества. По всему миру жертвы родительского абьюза пишут ей слова поддержки в социальных сетях: «Я верю каждому слову Галии Оз. И у меня был образованный, красивый отец, которого я боялась много лет. Никто не верил мне. Люди живут в отрицании... Галия Оз храбрая женщина», «Дорогая Галия, ты помогаешь нам, детям, которые подверглись насилию».

Известно, что при жизни Амос Оз признавался, что два раза действительно поднял руку на дочь: «Но ни разу не бил ремнем или чем-то ещё, кофе вылил, но холодный, и не на голову, а на живот. Галия знает, что я не жестокий и не грубый». Защитники писателя уверены, что речь идет о шлепках, которыми иногда родители наказывают детей – и что именно эти инциденты Галия преподнесла как «побои». «Я виноват во всём, что понял, и в том, что ты не объяснила мне, и я не понял, – писал Оз, – прошу простить меня. Если тебе больно, я не спорю. Даже если считаю, что местами ты преувеличиваешь».

В 2013 году Галия разорвала всякое общение с отцом и запретила ему видеться с внуками: аргумент, что пережитое насилие не мешало ей в прошлом возить внуков к деду-садисту, нередко используют как довод в защиту Оза. При этом до конца жизни писатель прилагал массу усилий к примирению с дочерью. Оз штудировал книгу «Токсичные родители», как ученик, готовящийся к экзамену. Он знал, что времени нет: рак добивал его. Близкие писателя, которые были с ним в последние дни, вспоминали, что и тогда тот звонил Галие и просил о разговоре. Короткая беседа по телефону между ними действительно состоялась, но после нее Оз был разочарован. «Этот горшочек варит всё ту же бесконечную кашу», – якобы сказал он.

До последнего часа Амос Оз надеялся, что сдаст экзамен по современной психологии и будет прощен. Но этот экзамен так и не состоялся.