27 часов в могиле

Боевики жгли их дом и взрывали, а потом засели в их гостиной. Нужно было тихо дышать – и затыкать рот детям. Чудом выжившая семья рассказала, как пряталась от ХАМАСа.

«Сирена раздалась в 6:30 утра. Я схватила младшего, которому всего несколько месяцев, и мы с мужем поспешили в мамад – спальня нашего старшего сына находится там. Потом мы услышали выстрелы и крики с улицы. Это убивали нашего соседа», – вспоминает утро 7 октября 30-летняя Дорин Коэн из кибуца Кфар-Аза.

От шума трехлетний Адам, старший сын Дорин, проснулся и спросил, что случилось. Ему ответили, что на улице началась гроза. Мальчику дали планшет и влючили мультики – очень тихо, чтобы ненароком не привлечь внимания террористов. «Мы не могли представить масштаб вторжения. Потом я посмотрела чат кибуцников в мессенджере: тот буквально разрывался от сообщений. Жители писали о нападениях, телах людей на улице, о том, что боевики врываются в дома. Так мы поняли, что все очень серьезно», – говорит Дорин. Ее муж Итамар осторожно выбрался из безопасной комнаты и вернулся с пистолетом. Вот только на двери мамада не было замка – его делали как защиту от ракетных обстрелов, но не от прямого вторжения. Тогда Итамар взялся за ручку и стал держать дверь своим весом.

В десять утра в кибуце отключили электричество. Адам испугался и попросил родителей включить фонарики на смартфонах. Они согласились – но от этого телефоны начали быстро разряжаться. Пятимесячный Джонатан все это время спал на руках у Дорин. Время от времени малыш просыпался, но мать убаюкивала его, кормя грудью. К вечеру молоко у Дорин закончилось от стресса и истощения – и тогда она стала давать малышу соску, смоченную водой.

«К полудню в мамаде стало очень жарко. У нас не было воздуха. Я написала отцу, что нам нечем дышать», – рассказывает Дорин. Над кроватью Адама была прикручена детская полка с книгами, Дорин взяла одну из них и начала обмахивать ею детей. Итамар еще раз ползком пробрался на кухню: он принес в мамад бутылочку йогурта и пачку снеков.

Около двух часов дня стрельба и взрывы возобновились. Из сообщений в чате Коэны поняли, что в кибуц зашел ЦАХАЛ и идет бой. Они сидели в молчании, боясь, что если начнут кричать, то привлекут внимание террористов. Дорин написала в чат, что им нужна помощь.

Около восьми вечера Итамар вновь сумел пробраться на кухню. Он вернулся в мамад с двумя бутылочками воды, грушей и упаковкой хлопьев. Он сообщил, что снаружи все еще неспокойно. Вскоре после этого Коэны услышали звон разбитых стекол и шаги за дверью – и поняли, что террористы проникли в дом. Итамар схватился за ручку двери – ровно в этот момент в доме раздался взрыв.

«Мамад будто перетряхнуло. Книжная полка свалилась на голову Адама. Он проснулся и сказал, что ему страшно и он очень хочет плакать. Я же ответила, что плакать нельзя», – вспоминает Дорин. Она легла вместе с детьми на кровать и стала тихо петь им детскую песенку на иврите – но перед этим освободила от белья ящик под кроватью Адама. «Я отправила фото отцу и написала: «Вот куда я положу Джонатана. Если до этого дойдет. Если они ворвутся». После этого телефон Дорин разрядился. Смартфон Итамара сел еще днем. Коэны остались без света и всякой связи.

После взрыва мамад заполнил запах дыма и гари. Ручка двери была раскаленной – Итамар намотал на руку полотенце и продолжал держать ее. Позже он подвинул под дверь детскую кроватку, поставив одним концом так, что она заблокировала поворот дверной ручки. Всех мучила жажда, но воды было мало, и ее оставили для малышей. Родители наполнили одну пустую бутылку мочой. Они решили, что попробуют пить ее маленькими глотками, если без воды станет совсем невыносимо. Потом они услышали сигнал армейского джипа на улице. Дорин приоткрыла окно мамада, усиленное железной решеткой. Она высунула наружу руку и засвистела – но в ответ раздались выстрелы. До сих пор непонятно, кто стрелял. Возможно, это боевики еще укрывались у их дома. Или солдаты ЦАХАЛа приняли Коэнов за террористов.

Следующие несколько часов Дорин и Итамар провели молча: к их счастью, дети смогли заснуть. Дорин говорит, что они еще несколько раз слышали звуки подъезжающих машин – но теперь боялись подавать знаки. Наконец она не выдержала. «Я боялась, что у мальчиков начнется обезвоживание. Поэтому, когда в очередной раз за окном заскрипели шины автомобиля, я закричала что есть сил: “Мы здесь! Помогите нам!”», – говорит она. С той стороны стоял израильский солдат. По словам Дорин, он выглядел крайне удивленным: «Он не мог представить, что в полусгоревшем, обуглившемся доме еще есть кто-то живой».

Не могли представить этого и другие жители Кфар-Азы. Дорин вспоминает, что когда солдаты вели их семью к заправке, где собирали спасенных людей, все смотрели на них с недоумением: «Адам был голый. А мы все – бледные и осунувшиеся. Мы едва двигались. И напоминали призраков». Во время этого пути Дорин старательно закрывала глаза старшему ребенку: дорогу устилали кровь и мертвые тела – террористов, кибуцников, солдат ЦАХАЛа.

Среди них было и тело их соседа Итая Бердичевски – именно его крик они слышали прошлым утром, когда узнали об атаке боевиков. 30-летний Итай и его жена Адар вступили в перестрелку с боевиками – и оба погибли. Однако удивительным образом спаслись их дети, 10-месячные близнецы – больше 12 часов они сидели одни в своем манеже, пока их не нашли солдаты ЦАХАЛа.

Тогда же Дорин Коэн узнала, что их собственный дом стал местом кровопролитного боя. Он случился прямо в гостиной, где засели боевики. «Нас спасло, что в доме было два мамада. Террористы проверили один – тот, который был пуст. Они не знали о втором и решили, что хозяева убежали», – говорит Дорин.

«История семьи Коэн полна неописуемого ужаса и силы духа, – пишет Джоди Рудорен, журналист еврейского издания Forward, который встречался с Дорин и Итамаром. – Интересно, что именно 7 октября, в день атаки ХАМАСа, в Кфар-Азе должен был пройти фестиваль мира. Ежегодно кибуцники запускают у границы воздушных змеев с пожеланиями добра палестинцам. Но все случилось иначе...»

Рудорен узнал о семье Коэн от другого журналиста – фотографа Рины Кастельнуово, которая посещала Кфар-Азу спустя неделю после резни. «В одном из сожженных домов я вдруг увидела на стене фотографию счастливой семьи. Неизвестно, как снимок остался цел, когда вокруг было столько разрушений. – Я начала наводить справки, и к моей радости, выяснилось, что люди на снимке спаслись. Это и были Дорин и Итамар», – рассказывала журналистка.

В конце ноября обугленный и изрешеченный пулями дом Коэнов увидели во всем мире. Именно его показали журналисты во время совместного визита Биньямина Нетаньяху и Илона Маска в Кфар-Азу. Но самих Коэнов не обрадовали эти кадры: «Для политиков и СМИ это всего лишь хорошая картинка, чтобы показать жестокость ХАМАСа. Но для нас за этими стенами стоит целая жизнь».