Чтобы выздороветь

Однажды известному израильскому ученому Виктории Явельской (Victoria Yavelsky) пришлось объяснять пациентке онкологической клиники сущность раковых заболеваний. После продолжительной беседы больная сказала: “Возможно, из вашего рассказа я поняла не все, но хочу, чтобы вы знали: я готова пойти на все, лишь бы выздороветь”. Через пару дней Виктория вновь приехала в больницу и решила навестить эту женщину. И узнала, что накануне пациентка умерла. Лицо ее до сих пор стоит перед глазами Виктории.

Каждое утро 35-летний докторант Явельская спешит в лабораторию, где проводит по 12 часов в день в окружении пробирок с образцами раковых клеток — она работает на кафедре молекулярной биологии Университета Бен-Гуриона в Негеве. А по воскресеньям принимает больных.

Практически ежедневно Явельская получает образцы раковых опухолей яичников, вырезанных незадолго до этого. С ними она немедленно отправляется в лабораторию, где их нужно будет опустить в специальный раствор, сделать замеры, провести все необходимые анализы и написать отчет. Все это — лишь часть научной работы, направленной на раннее выявление болезни, дающее больным шанс на излечение. Напомним, что рак яичников — одно из самых распространенных и тяжелых раковых заболеваний. И работа докторанта Явельской играет весьма значительную роль в достижении крупных научных результатов в этой области. Врученный ей грант на проведение научно-исследовательских работ в размере 20 тысяч долларов, стал для нее и наградой за сделанное, и стимулом к новым успехам.

Исследования Виктории являются частью международной акции под названием “Женщинам науки” (“For Women in Science”), проводимой косметической компанией “L’Oreal” в целях “поддержки и поощрения всех талантливых женщин, занимающихся научно-исследовательской деятельностью”.

Но вот как 35-летней женщине, воспитывающей 15-летнего сына, удалось сделать значительные научные открытия в области онкологии? Объяснение этого феномена похоже на сказку.

Виктория Явельская родилась в январе 1968 года в Киеве. Ее мать была педиатром, отец — практикующим врачом, доктором был и ее дед. Ну разве можно было подумать, смеется она, чтобы заниматься чем-то еще кроме медицины! Замуж вышла рано — семнадцатилетней. На этот шаг девушка решилась вопреки воле родителей: женитьба существенно облегчала ее парню условия прохождения срочной службы в армии. Виктория долго не могла поступить в медицинский институт — в советские вузы еврейскую молодежь принимали неохотно. В конце концов она поступила. На тот момент ей было 19. Она была разведена и беременна…

А вскоре случилась трагедия, перевернувшая всю ее жизнь. Чернобыль… Вместе с матерью Виктория поехала на место аварии спасать людей. Сорока восьми часов, проведенных в непосредственной близости от поврежденного ядерного реактора, вполне хватило, чтобы “схватить” значительную дозу радиации. Расплачиваться за это пришлось уже вместе с новорожденным сыном — в первый год своей жизни маленький Алеша семь раз лежал в больнице, проходя интенсивный курс искусственной вентиляции легких.

Доктора убедили Викторию перевезти мальчика в страну с более подходящим климатом. Она выбрала Израиль, объяснив это лаконично и исчерпывающе: “Я же еврейка”. Не зная ни слова на иврите, не имея ни денег, ни моральной поддержки, с постоянно плачущим малышом на руках, Явельская приехала в страну, где не знала никого. Это было в 1990 году.

“Просто невозможно описать, насколько тяжелыми были для меня первые годы жизни в Израиле, — вспоминает Виктория. — Меня никто не понимал, я никого не понимала. Денег не было, языка я не знала, ребенок постоянно капризничал и болел. Образование, полученное мной в Советском Союзе, здесь никому не было нужно. Уже через неделю я не выдержала, позвонила в Киев родителям и кричала в трубку, что возвращаюсь домой!” .

Но так и не вернулась. Окончательно убедившись в том, что ее медицинское образование в Израиле не признают, Явельская пошла на курсы медицинских сестер в ашкелонском госпитале “Барцилай” (Barzilai Hospital). Параллельно ей приходилось зарабатывать на жизнь — убирать квартиры, готовить в чужих домах пищу и гладить чужое белье. “Были времена, когда Алекс хотел есть, а я могла предложить ему только чай — больше у меня ничего не было, — рассказывает она. — Конечно, было тяжело, но меня постоянно кто-нибудь выручал. Однажды у меня не хватило денег на автобус до дома (я тогда жила в Беер-Шеве), и одна медсестра, вручила мне 400 шекелей, сказав, что их мне передали в качестве премии. Позже я поняла, что это были ее личные деньги”.

После двух лет работы в больнице Виктории удалось открыть небольшой счет в банке. Она решила подать заявку на подтверждение диплома на факультете естественных наук в Университете Бен-Гуриона. Специализироваться решила на молекулярной биологии. А уже получив степень докторанта, обнаружила, что больна — Чернобыль вновь напомнил о себе.

Ялевской пришлось пройти через несколько сложнейших операций. Однажды, находясь между жизнью и смертью, она твердо решила выяснить все о медленно убивающей ее болезни. И приступила к активной исследовательской работе по выявлению причин появления рака яичников и рака молочной железы в лаборатории профессора Марины Вольфсон (Marina Wolfson).

И преуспела.