Слогом из детства

Это он подарил нам Зайца и Волка из «Ну, погоди!» и попугая Кешу, раскрасив тем самым наше детство. В Москве в возрасте 82 лет умер писатель и юморист Александр Курляндский.

Популярность «Ну, погоди!» за полвека не уменьшилась ни на йоту. Такая народная слава до сих пор не дает никому в «Союзмультфильме» спать спокойно: в наступающем 2021 году нас всех ждут 52 новых серии приключений Волка и Зайца. Что там будет, пока даже представить страшно. Впрочем, интересно, что в первой серии «Ну, погоди!» всеми любимые сегодня герои выглядели совсем иначе. А увидела их вся страна, между прочим, в «Голубом огоньке» – в ночь на 1 января 1969 года.

«Ту новогоднюю ночь я провел на ногах, так и не попробовав оливье. Стоял возле тумбочки с телефоном и отвечал на звонки друзей и родственников, увидевших мое имя среди сценаристов и поздравлявших меня по этому поводу», – вспоминал Курляндский. «Конечно, порой обидно, что читатель и массовый зритель знает меня в основном с этой стороны, несмотря на десятки других мультфильмов. О взрослой стороне моего творчества и вовсе осведомлен лишь узкий круг профессионалов. Но так уж получилось – мультик стал очень популярен. Впрочем, это не только моя заслуга, но и моих соавторов – Аркадия Хайта и Феликса Камова. И конечно, Вячеслава Котеночкина и художника Русакова», – всегда добавлял писатель-сатирик.

Он родился в семье Ефима Курляндского и его жены Елены, урожденной Бриль, в 1938 году. Это было в Москве. Вскоре началась война, и вся семья была эвакуирована в Свердловск. По возвращении в столицу родители отправили Сашу в школу, из которой его, впрочем, в какой-то момент выгнали: он активно распространял среди учеников свой собственный журнал «Клизма», призванный «прочищать запоры и застои в мозгах людей». В журнале в основном была едкая сатира на учителей, сопровождавшаяся уморительными карикатурами.

Впоследствии Курляндский скажет, что остроумие у него было «врожденным, доставшимся от отца»: тот хоть и служил серьезным инженером-связистом, в свободное от работы время всегда озорничал и сыпал хохмами. И тем не менее Ефим Курляндский напрочь отказывался воспринимать склонность сына к литературной сатире как возможную основу будущей профессии. Не одобрял он и мечтаний сына о космосе. Доходчиво объяснив, что мыслить надо более приземленно и реально, он отправил Александра в 1956 году по своим стопам – в Московский инженерно-строительный институт имени Куйбышева.

С первых же дней на факультете теплогазоснабжения и вентиляции Курляндский принялся оттачивать свой юмор на капустниках и прочих студенческих развлекательных мероприятиях. Он и сочинял сценарии, и выступал на сцене, да еще потом и издавал по всем этим поводам стенгазеты. На втором курсе его обучения в институте в ряды массовиков-затейников влился первокурсник Аркадий Хайт. С ним у Курляндского тут же образовался творческий тандем, которому, как мы знаем, было суждено прославиться на всю страну.

Но для начала их шутки вышли из студенческой среды и поселились уже на сцене домов культуры в Москве и Ленинграде. А потом товарищей, собиравших своими выступлениями полные залы, пригласили в эстрадную студию театра МГУ «Наш дом». Там они подружились с Альбертом Аксельродом, впоследствии первым ведущим КВН, Ильей Рутбергом, будущей звездой «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен», и Марком Розовским. Вскоре Розовский устроился работать на радио – в юмористическую передачу «Веселый спутник». Писать сценарии он позвал Курляндского и Хайта.

Так постепенно друзья стали своими в среде профессиональных юмористов: сочиняли юморески для самых разных эстрадных программ, придумывали номера для дуэта Александра Лившица и Александра Левенбука, писали сатирические рассказы в «Клуб 12 стульев» – специальный раздел «Литературной газеты». Ну, а на киностудию «Союзмультфильм» их привел Эдуард Успенский. Там их сходу попросили придумать «что-нибудь смешное» для детей. Получасовой мозговой штурм выдал историю про приключения зайца, за которым гоняется волк, желающий его съесть. Чуть поразмышляли, не проделать ли все это с петухом и лисицей, но остановились все-таки на паре заяц-волк.

Задумывалось, что это будет несколько небольших сюжетов для журнала «Веселая карусель». Но Александр Курляндский решил развить идею в полноценный мультсериал. «Мы придумали три сюжета и стали искать режиссера, – вспоминал он. – Но в те годы все наше искусство было для чего-то и ради чего-то. А тут – волк гонится за зайцем. Никто не хотел за это браться. И только Котеночкин сказал: “А в этом что-то есть”». Этому «что-то» суждено было стать одним из культурных кодов многих поколений подряд. Ну, и главной визитной карточкой Курляндского – именно он написал сценарии к 20 выпускам мультфильма, почти ежегодно, а то и несколько раз в год радовавшим зрителей.

В 1973 году, впрочем, работа над мультфильмом приостановилась. Связано это было с тем, что один из соавторов – Феликс Кандель, писавший под псевдонимом Камов – подал документы на отъезд в Израиль. Ему отказали – выпустили писателя только в конце 1977 года, но решили наказать как следует. Для начала вырезали его имя из титров уже вышедших серий «Ну, погоди!». Так как оно шло в ряду других авторов – вырезали всех. Ну, и ни о каком продолжении и речи быть не могло!

Но спустя какое-то время Анатолий Папанов, озвучивавший Волка, получал в Кремле очередную награду из рук Председателя Президиума Верховного Совета СССР Николая Подгорного. И тот спросил у него: «А почему “Ну, погоди!” не выходит?» Папанов объяснил причину, на что Подгорный ответил: «Переезды переездами, но этот мультфильм нравится мне, моим детям и моим товарищам “наверху” тоже». После этого титры восстановили, а работа над мультфильмом продолжилась.

Оседлав жанр сериала, Курляндский выдал «мультфильм для взрослых» – десять серий «Великолепного Гоши». В коротких историях про простого человека Гошу не произносится ни одного слова, но юмор от этого ничуть не страдает – настолько детально прописаны Курляндским сюжеты всех комичных ситуаций. А потом вместо человека Гоши у Курляндского появился попугай Кеша. И это было второе стопроцентное попадание писателя в сердца зрителей.

Курляндский вкладывал в клюв Кеши самые любимые свои юмористические отрывки: «В греческом зале, в греческом зале…» – из фельетона Жванецкого в исполнении Райкина, «Я жалкая, ничтожная личность» – из «Золотого теленка» Ильфа и Петрова, истории про кулинарный техникум из выступлений Хазанова. На самом деле, так он увековечил юмористический труд своих коллег по цеху: растущие с Кешей малыши стали цитировать эти фразы, даже не зная первоисточника. А еще – вовсю напевать песни Высоцкого, Пугачевой и Антонова. Впрочем, в сценарии Курляндского было много и оригинального, что тоже ушло в народ: «Вы не были на Таити?!», «Прелестно!», «Нас и здесь неплохо кормят!»

И хотя Государственную премию СССР Курляндскому в 1988 году дали все же за «Ну, погоди!», любили его больше за Кешу. «Возвращение блудного попугая» называли творением «человека потрясающей фантазии», шедевром «с нестареющим советским юмором и иронией», а также фильмом, который «достоин быть пересмотренным не один десяток раз». На волне успеха мультфильма Курляндский даже написал одноименную книгу. И вообще всячески старался почаще использовать Кешу в коммерческих целях: попугай появлялся и в раскрасках, и в учебниках, и в видеоиграх. Впрочем, от работы с «Союзмультфильмом» по созданию полнометражного мультфильма про Кешу Курляндский отказался.