На «Идиш-фесте» танцуют все

Легким движением десятка рук тяжелый металл Rammstein перекладывается на задорные скрипки, на сцене появляется «Принц кошерного госпела», вслед ему трубит обладатель «Грэмми» Фрэнк Лондон – «Идиш-фест» меньше всего похож на вечер еврейского фольклора. Сплошные пляски и безудержное веселье – ради чего, собственно, и затевался клезмер.

«Идиш-фест» в Москве – событие традиционное, проводится раз в год уже 11 лет подряд. Здесь собираются те, кто либо любит клезмер, либо хочет его полюбить. И выбирать есть из чего – традиционная музыкальная культура евреев из Восточной Европы уже давно разбилась на отдельные направления, развивающиеся в разных странах. Например, на этот раз клезмер на «Идиш-фесте» в ресторане FF был из Канады, США, Украины и России – из первых рук носителей клезмерской культуры или просто энтузиастов, которые экспериментируют с фольклорными мелодиями, смешивая их с самыми разными музыкальными жанрами.

Основой сборного клезмер-бэнда стали мощные коллективы Dobranotch и OPA Russian Festive, которые были усилены трубачом Фрэнком Лондоном – обладателем «Грэмми» и основателем группы Klezmatics. В итоге общее впечатление было либо как от игры звезд NBA, либо как от просмотра фильма, где неожиданно и вдруг собирают вместе команду актеров, каждый из которых в отдельности уже стоит того, чтобы пойти в кино.

Можно догадаться, что при таких раскладах «Идиш-фест» сейчас меньше всего похож на вечер изучения фольклора. Если изучение и происходит, то только в плясках и веселье – в том, ради чего, собственно, и создавалась эта музыка. За воздействием происходящего на собравшихся следует наблюдать отдельно. Как обычно, на подобных мероприятиях публика распределяется слоями. В первых рядах оказываются те, кто готов немедленно принять участие в общем действе – то есть пуститься в пляс. Дальше оказываются те, кто колеблются в принятии окончательного решения, но по мере того как градус эмоций поднимается, присоединяются к танцующим. Еще дальше ряды становятся упругими и плотнеют.

Плотность толпы, однако, стала резко улетучиваться буквально с первых композиций, когда старинные нигуны вдруг сменялись откровенным хулиганством, вроде клезмерской переделки Du Hast «Раммштайн». Впрочем, если признать, что «Раммштайн» всегда занимался сознательным эпатажем, в том числе играя с тевтонской эстетикой, то издевательское переложение этих ритмов на клезмерские напевы с трубами и скрипками будет вполне логичным развитием этой темы.

Отдельным участником концерта стал cэр Джошуа Нэльсон, чернокожий исполнитель, именующий себя «Принцем кошерного госпела». Нельсон – пример возможной эволюции еврейского музыкального фольклора. Он легко доказывает, что смешение жанров, изначально сочетающих духовные песнопения и развлекательные пляски – как это характерно и для клезмера, и для афроамериканской музыкальной культуры, – приводит к яркому и здоровому эффекту. Джошуа Нельсон, кажется, был первым из музыкантов, кто во время исполнения особо зажигательной композиции спустился со сцены в ряды танцующих. Это пробило значительную брешь в рядах колеблющихся слушателей. Количество танцующих заметно увеличилось.

Развивая успех, ожидаемый прием начали повторять другие музыканты, чтобы в конце совершить проход по всему залу, вплоть до самых отдаленных столиков, где сидели почетные, но воздерживающиеся от танцевального безумия гости. Впрочем, после шествия клезмер-банда со сцены в зал и обратно моменты для такого сдерживания, кажется, окончательно исчезли, после чего на танцполе начали наконец формироваться массовые танцевальные круги, а уклонение от танцев объяснялось скорее физической невозможностью выдержать заданный ритм.

Последующее раскрепощение можно было бы объяснить наступившим действием алкоголя, который, безусловно, сочетается со значительной частью клезмерских композиций, а многие из них, кажется, вообще писались с поправкой на возможное состояние слушающих – будь то свадьба или встреча шаббата. Впрочем, средний ценник заведения, где в этом году проходил «Идиш-фест», вряд ли способствовал неумеренному употреблению. Так что главным побудительным стимулом оказывалось все-таки искусство музыкантов.

После того как все композиции были сыграны и все исполнители сменили друг друга у главного микрофона, наступил неизбежный момент, когда публика решительно требует продолжения. Вернувшиеся на сцену, а позже спустившиеся в партер музыканты выдали такой заряд композиций, после которого окончательно запыхавшейся публике оставалось только, утирая пот и тяжело дыша, отпустить всех за кулисы. На поступившее от музыкантов предложение приехать в эти выходные в Дом отдыха на Клязьме, чтобы продолжить знакомство с клезмерской музыкой, большинство отреагировало, кажется, как на предложение отыграть еще один чемпионат по футболу немедленно после финала. Все-таки в том, что фест проходит только один раз в год, есть определенная закономерность.