«Слово “еврей” они произносить боятся»

12 августа в Ростове-на-Дону прошли мемориальные мероприятия, посвященные трагедии в Змиевской Балке. 70 лет назад, в августе 1942 года, здесь были расстреляны 27 тысяч человек, подавляющее большинство которых были евреями. Змиевскую балку как место самого массового расстрела евреев нацистами на территории Российской Федерации называют «российским Бабьим Яром». 

В интервью радио «Свобода» президент фонда «Холокост» Алла Гербер отметила, что ростовские власти позволили им провести «Марш живых», однако маршрут прошел не по пути следования на расстрел тысяч жертв, а по более короткому пути, недалеко от места трагедии. Лейтмотив церемонии, подготовленной при участии местных властей, — здесь погибли разные мирные жители, в том числе и евреи.

«Здесь действительно погибли и военнопленные, и больные, и коммунисты. Каждый человек — это цифра. Но в основном здесь было расстреляно более 20 тыс. евреев — детей, стариков, женщин. Церемония администрации была сделана так, как они хотели. Весь текст, который они произносили, и доска, которую они повесили, — это расстрел мирных жителей, как было в советские времена, как это было при Сталине. Слово “еврей” они произносить боятся», — сказала Алла Гербер.

Долгое время в Ростове-на-Дону не говорили о расстреле евреев. Эту тему старательно обходили историки и краеведы.

Илья Альтман, сопредседатель центра «Холокост» сказал в интервью радио «Свобода», что главную цель своей работы и деятельности своих коллег он видит в том, чтобы донести историческую правду до живущих сегодня: «В нашей стране осознают, что Холокост связан не только с евреями, но и с солдатами нашей армии, которые освободили нацистские лагеря уничтожения, и что наших сограждан, причастных к этой теме, очень и очень много. Об этом не принято было говорить. Но когда люди вдумаются, прочитают, увидят аргументы, то поймут, что это не “конкуренция жертв”, а историческая правда о том, почему нацисты избирают один народ в качестве объекта для уничтожения, а потом начинают уничтожать другие народы».

В церемонии приняли участие около тысячи ростовских евреев, приехали представители общероссийских еврейских организаций, прилетел председатель попечительского совета иерусалимского мемориала Холокоста «Яд Вашем», главный раввин Тель-Авива Исраэль Меир Лау, которого ребенком спас от гибели в Бухенвальде ростовчанин Федор Михайличенко. Были и представители местной администрации и общественности города, но их было мало, что очень огорчило Аллу Гербер, потому что, по ее словам, Холокост — это еврейская трагедия, но, при этом, проблема всечеловеческая.

«Находясь в этом месте, надо бы молчать. Молчать, потому что разве есть слова, пригодные для описания того ужаса, немым, но вечным свидетелем которого являются эти камни?! Надо бы молчать, но молчать нельзя, — заявил выступавший на церемонии руководитель Департамента общественных связей ФЕОР Борух Горин. — Может быть, в 45-м казалось, что чудовище раздавлено. Что, как случается в любой сказке, добро победило зло. Так должно было быть. Но так не стало. Чудовище видоизменилось, отдышалось и снова подняло голову. Его реанимирование стало возможным благодаря молчанию... Поэтому мы не можем позволить себе молчать. И сам вопрос: “Сколько можно об этом говорить?” тоже объективно работает на возвращение дракона. Об этом нельзя забывать ни на минуту. И не только потому, что в этих бесчисленных рвах и душегубках уничтожены миллионы невинных людей, чья ужасная смерть не может оставлять нас в покое. Но и потому, что попытки забыть об этом, замолчать произошедшее неминуемо приведут к его повторению».

Подтверждением слов Боруха Горина служит тот факт, что памятная доска на мемориальном комплексе с надписью “Самый крупный мемориал жертвам Холокоста в России” (ее перенесли в музей) была заменена на другую, с текстом о массовом уничтожении фашистами мирных советских граждан. Российский еврейский конгресс, центр и фонд «Холокост» и Московское бюро по правам человека отребовали вернуть упоминание о евреях, однако администрация Ростова сделать это отказалась, сославшись на то, что мемориал не признан памятником жертвам Холокоста и финансируется исключительно из городского бюджета.