Танцы с евреями

На моднейших танцполах пляшут под еврейскую музыку! Все потому, что в мире бум «клезтроники». Это смесь еврейского клезмера, техно и рейверских фестивалей 90-х.

«Здесь гремят басы, а на танцполе отрываются люди в кипах. Это вам не бабушкин клезмер!» – эмоционально заявляет журналистка издания Jewish Unpacked Элизабет Карпер, описывая «клезтронику». Этот жанр, причудливо соединивший техно, диско, фанк и традиционную клезмерскую музыку, сегодня завоевывает танцполы по всему миру. Его основательницей считают 23-летнюю уроженку Нью-Йорка Кайю Берман-Петерс. По ее мнению, рейв и идиш «созданы друг для друга».

Берман-Петерс было около десяти лет, когда она впервые взяла в руки аккордеон. Ее отец – профессор и знаток идиш-культуры, принимал у себя дома самых разных интеллектуалов, приобщая дочь к миру еврейского наследия. Так Кайя открывала для себя музыку восточно-европейских штетлов с преобладанием скрипок, труб и минорных тонов – то есть клезмер. Она вдохновилась им настолько, что в 14 лет стала участницей еврейского ансамбля при Колумбийском университете Нью-Йорка, а затем поступила в консерваторию в Бостоне – ее считают одним из центров возрождения идиш-музыки. «Но при всей любви к еврейским скрипкам я родилась в ультрасовременном мегаполисе, который жил звуками фанка и техно. Чикагский хаус, ямайский даб – в какой-то момент я подумала: а почему бы не соединить их с клезмером, который звучал в нашем доме?» – рассказывает девушка.

Основной инструмент Берман-Петерс – сэмплер Roland SP 404 размером с небольшую книгу. Она использует его для создания электронных битов. Поверх накладываются звуки живых инструментов, отрывки клезмерских композиций и сэмплы пения и речей на идише. Одну из композиций Берман-Петерс начинает тактами «А-Тиквы», которая затем трансформируется в зубодробительный техно-бит. В другой она использует фрагменты пуримского шпиля – театрального представления, популярного в Восточной Европе в начале ХХ века. В третьей сэмплирует диско-ритмы с голосами еврейских активистов – таких, например, как анархистка Эмма Голдман или актриса Молли Пикон, легенда Бродвея 40-х. Их речи полны острых политических тем: место евреев в мире, притеснения, мечты о создании еврейского государства.

«Я рассматриваю “клезтронику” как движение. Это не только и не столько про музыку, сколько про диаспору и переосмысление еврейского наследия», – сказала Берман-Петерс в интервью изданию New York Jewish Week. При этом, по ее словам, именно рейв-пространство идеально для нового жанра – потому что оно «максимально дружелюбно, толерантно и открыто всему новому». Даже если новое – это хорошо забытое старое, а именно, язык «идиш»: «И хаус, и техно всегда шли рука об руку с политическими и социально-культурными изменениями. Такой же была и культура “идиш”, которая взрастила поколение борцов и мечтателей – и среди прочего легла в основу кибуцного движения в подмандатной Палестине».

«После Холокоста культура “идиш” пережила глубокий упадок и фактически ушла в забвение. Евреи-ашкеназы, которые эмигрировали в США, предпочли оставить в прошлом клезмер, идиш, быт и обычаи своих предков. Еврейские школы отдали предпочтение ивриту и израильской культуре. А в самой Европе уклад штетлов уничтожила война», – пишет журналистка Элизабет Карпер. «Я понимаю это желание перейти к чему-то новому. Но из-за этого было потеряно много прекрасного, – уверяет, в свою очередь, Берман-Петерс. – Когда я использую идиш, то хочу показать: мы не забываем, кто мы есть и откуда. Я как бы протягиваю нить между современностью и нашими прабабушками и прадедушками».

Уроженка Нью-Йорка первой принесла элементы клезмера на техно-танцполы – но до нее целый ряд музыкантов уже пытались соединять традиционную музыку евреев-ашкеназов с различными современными жанрами. В начале нулевых подобными миксами занимался канадский рэпер Джош Долгин, известный под псевдонимом Socalled – его еще называют «отцом клезмер-хип-хопа». Подобно Берман-Петерс он профессионально владеет аккордеоном. «Я впитал ритмы клезмера от своей родни, которая уходила корнями в белорусские штетлы. Эта музыка сопровождала мое детство – так же как его сопровождал хип-хоп. Поэтому нет ничего удивительного, что в моем творчестве проросли оба жанра», – рассказывал Долгин.

В своих рэп-треках он использовал не только духовые клезмерские сэмплы, но и, например, отрывки из стихотворений Мордехая Гебиртига – одного из ключевых поэтов 30-х годов, пишущего на идише. Гебиртиг был расстрелян немцами в 42-м году в Кракове, но до этого успел стать автором гимна «Горит!» (Es brennt!) о погроме в польском местечке Пшитык – его пели евреи во всей Восточной Европе. «Я собрал огромную коллекцию пластинок старой еврейской музыки, музыки синагог, свадебных песнопений. Люди тогда начали покупать компакт-диски, а весь “дедушкин” винил, который был у них дома, просто выставляли на улицу. Они воспринимали его как ненужный хлам, а я – как кладовую с сокровищами. Я ходил и подбирал все эти пластинки, а затем использовал, вплетая их звуки в ритмику хип-хопа», – объяснял Долгин. В одной из песен он назвал себя «еврейским ковбоем» – еще один намек на слияние в его творчестве двух культур: западной и восточно-европейской. Его видео к «клезмерско-ковбойскому» треку You Are Never Alone в итоге посмотрели около трех миллионов человек.

В 90-е элементы электронной музыки пытался использовать и кларнетист Дэвид Кракауэр, основатель Klezmer Madness – одной из самых известных групп в мире еврейской музыки. «Но технологии, конечно, были допотопными – не то что сейчас. В итоге Кракауэр оставил эксперименты и остался в нише традиционного клезмера», – вспоминает Энтони Коулман, пианист и один из участников группы. Он говорит, что миксы Берман-Петерс и ее последователей в клезтронике – это «другой уровень»: «То, как они сшивают клезмер с хаус-ритмами – это суперсвежо. Это напоминает мне музыку рэп-группы Public Enemy – в ней тоже много улицы, много политики и много молодежного радикализма. Удивительно, как они делают клезмер остро-модным и актуальным».

«Техно-музыканты по всему миру давно взяли на вооружение ритмы Ближнего Востока – но в основном речь шла об использовании арабских мотивов и песнопений. На этом фоне “еврейское техно” всегда оставалось нишевой зоной для небольшого круга фанатов, – пишет Элизабет Карпер. – Но с приходом “клезтроники” эта ситуация грозит измениться. Не сомневайтесь, уже этим летом “клезмер” станет самой “модной штучкой” на танцполах от Нью-Йорка до Ибицы».