Терроризм глазами жертв.

Рафаэлю Соммеру повезло. Когда палестинский террорист-самоубийца взорвал бомбу возле школьного автобуса его ешивы, он был легко ранен в плечо. Но двое его друзей были убиты на его глазах, а еще трое учеников были ранены.

После того как его вывезли на каталке из операционной, где сделали перевязку, его все еще сильно трясло от нервного шока. "Я долго плакал, — сказал он. — Не знаю, смогу ли я теперь учиться в той ешиве. Честно говоря, я боюсь туда возвращаться, — рассказывает он. — Я стоял примерно в полутора метрах от своих друзей и слушал радио в наушниках, как вдруг заметил, что к нам направляется какой-то араб. Я еще заметил, что он как-то странно смотрит. А потом — раздался грохот… Взрывной волной меня отбросило назад; потом я увидел — мои друзья лежали на земле, у одного не было руки, у другого — ноги были искалечены. Кругом кровь…"

Взрыв произошел около 7:30 утра недалеко от заправочной станции, где ученики ждали автобуса, чтобы ехать на занятия.

Рассказывает мать Рафаэля: "Мы приехали в Израиль 30 лет назад, из Великобритании. В последнее время здесь стало опасно. Я приехала сюда не за тем, чтобы моих детей взрывали на автобусных остановках. Рафаэль все время говорил мне, что в том месте, где они ждали автобуса "полно арабов", и что дети чувствуют себя очень неспокойно, пока ждут автобуса. Я не знаю, чего хотят политики, почему они медлят с реакцией на подобные события, но я — простая женщина, и я хочу безопасности для своих детей и для себя".

Рафаэль Соммер и двое убитых подростков — Элиран Розенберг-Зайат 15-ти лет и Нафтали Ланцкрон, 14-ти лет были неразлучными друзьями. Другой мальчик — Ананель Твито рассказал, что незнакомец, приблизившийся к ним, показался ему "каким-то странным", так как, несмотря на жару, он был одет в кожаную куртку, застегнутую на всю длину молнии. Друзья Соммера получили серьезные ранения в грудь (бомба была начинена гвоздями, чтобы принести максимальное поражение). Самому Соммеру врачи с большим трудом сохранили руку. Теперь он переведен в палату интенсивной терапии. Еще одному мальчику гвозди серьезно навредили голову. Врачи сделали почти невозможное и спасли ему глаз, но будет ли он видеть — до сих пор не известно.

Мамы двоих мальчиков — сами врачи, и они говорят, что ранения действительно серьезные, и их дети живы только благодаря оперативной и профессиональной работе хирургов и травматологов в больнице.

После теракта во вторник погибших не было. Но пострадали два репатрианта: беременная женщина из Эфиопии и мужчина с Украины. Мужчина был ранен в руку и после оказанной помощи ушел из больницы сам. Женщина пострадала не столько от ранения, сколько от нервного шока, из которого она, как говорит, до сих пор не может выйти. Не известно, как это скажется на ее будущем ребенке.

В последнее время участились вызовы экстренной психиатрической помощи; да и многие вполне здоровые люди говорят, что боятся выходить на улицы, ездить на работу, гулять с детьми. Ситуация эта не только пугает, но и возмущает. Почему сегодня в Израиле, цивилизованной, развитой стране, евреи должны бояться жить нормальной повседневной жизнью? Почему их дети не могут спокойно ходить в школу, а родители — работать, и не припадать каждый час к экранам телевизоров, в ужасе ожидая новых акций насилия и произвола? Почему ученики ешивы должны пугаться каждого человека с усами и в кожаной куртке или каждого араба? До каких пор будет продолжаться террор, сопровождающийся лицемерными заявлениями палестинских чиновников о том, что они, дескать, хотят мирных переговоров, а Шарон разговаривает только с позиции силы?

Теперь ответы на эти вопросы интересуют не только и не только правительство Израиля, но и всех простых граждан этой страны. Конфликт перешел в новую фазу, и в настоящее время просто глупо говорить о "политике" Палестинской автономии. Во всяком случае, Рафаэлю Соммеру довольно трудно будет объяснить, что официальные палестинские лидеры "не поощряют деятельность террористических организаций". Наверное, одним из самых ярких воспоминаний этого мальчика будет кожаная куртка террориста и обезображенные тела друзей, с которыми он говорил еще минуту назад.

Трудно будет изгладить из его памяти эту картину…