Дети подземелья

Паулю Хансену было лишь 4 года, когда его отправили в приют для душевнобольных вместе с 20 другими детьми. «Это было ужасное место», – вспоминает 60-летний Хансен. Мистер Хансен – один из 12 тысяч так называемых немецких детей, рожденных норвежскими матерями.

Хансену, как и другим, было отказано в получении образования. Они были поставлены в ужасные условия. Многие покончили жизнь самоубийством.

В понедельник парламент должен проголосовать за проект, согласно которому люди, подвергшиеся в послевоенное время, еще в детском возрасте, дискриминации, должны получить компенсацию. «Это черное пятно в истории Норвегии, — говорит Кристиан Мартинсен, член Парламента, ведущий расследования по подобным делам. — Дети страдали из-за своих отцов и матерей».

Нацисты, занявшие Норвегию в 1940 году, высоко ценили норвежские светлые волосы и кожу и считали, что норвежские женщины могут воплотить нацистскую мечту о чистоте арийской расы. По меньшей мере, 300 000 солдат вермахта пребывали в Норвегии. Многие из них вступали в связи с местными женщинами. Как только женщина беременела, нацисты предоставляли ей соответствующие привилегии.

Матери и дети подпадали под нацистскую программу СС Лебенсборн, направленную на увеличение числа арийцев. Нацисты выплачивали матерям финансовую помощь и предоставляли для них убежища, если те испытывали притеснения среди местного населения.

Когда Германия проиграла войну, норвежское правительство депортировало тысячи этих женщин, некоторых из них – без детей, или направило их в лагеря как соучастников нацистского режима. Отцы детей вернулись в Германию или погибли на фронте. Многие дети остались брошенными на произвол судьбы.

«Они были живым напоминанием того, что не все норвежцы выступали против Германии, — говорит Каре Ольсен, историк, написавший книгу об этих детях. Многие женщины вступили в связь с немецкими солдатами, и дети рассматривались как символ этого своеобразного сотрудничества».

Герда Флейшер впервые столкнулась с ненавистью по отношению к себе, когда училась в школе. «Мне тогда было 7 лет, — говорит она, — и первое плохое слово, которое я выучила на норвежском, было «тирскерхоре» — «немецкая шлюха». Я была дитем ненависти». Когда мать Герда вышла замуж за бывшего участника норвежского освобождения, жизнь Герда стала еще тяжелее. «Мой отчим, — говорит 60-летняя Флейшер, — считал, что у него есть все причины ненавидеть меня. Он проявлял насилие по отношению ко мне и моей матери». В 13 лет она убежала из дома, а в 18 покинула Норвегию. «Я знала, что, для того чтобы стать полноценным человеком, я должна покинуть эту страну», — говорит она.



Рэнди Спиделов, законодатель, отстаивающий интересы немецких детей, сообщил, что многие из его клиентов впали в наркотическую и алкогольную зависимость. «Норвежское правительство должно выделить компенсацию моим клиентам – говорит он, — а также извиниться за то, что оно сделало с этими людьми». Около трех лет назад норвежский премьер-министр принес свои извинения германским детям за те страдания, которые они испытали от властей. Однако некоторые норвежцы выступают против компенсационных выплат. Мистер Мартинсен сообщил, что получил множество телефонных звонков и электронных писем, в которых содержался протест против этой идеи. Многие люди мотивировали свой протест словами: «Враг убил моих отца и мать, так почему мы должны жалеть вражеских детей?».

Мистер Хансен считает, что его жизнь — типичный пример судеб немецких детей. Лишенный возможности получить образование, сейчас он моет полы в университете. Хансен был женат в течение всеьма непродолжительного периода времени, у него никогда не было детей, так как он боялся, что они тоже будут страдать. «Я не выбирал своих родителей, — говорит он. — Если бы у меня была возможность выбирать, возможно, моя жизнь сложилась бы по-другому».