На грани чуда

Хотя госпожа Шварц, возглавляющая кафедру нейроиммунологии имени Мауриса и Ильзе Кац, признана ведущим специалистом в области регенеративных исследований центральной нервной системы, легкой ее работу не назовешь.Актер Кристофер Рив, посетивший Израиль на прошлой неделе, упорно добивался встречи с женщиной по имени Михаль Шварц. Нет, она не политик и не представитель шоу-бизнеса… «Всего лишь» исследователь, профессор кафедры нейробиологии при научно-исследовательском институте Вейцманна в Реховоте.

Человек, сыгравший «Супермена» и парализованный в результате падения с лошади в 1995 году, познакомился с работами Шварц несколько лет назад. Он с огромным интересом следит за ее исследованиями в области установления связей между иммунной системой и повреждением центральной нервной системы (ЦНС). Рив даже основал собственный фонд для поддержки исследований спинномозговых травм и стал одним из множества людей, с надеждой следящих за работой израильской исследовательницы, которая в их глазах представляется одним из шансов на исцеление. Хотя исследования в настоящее время находятся на самой ранней стадии, Шварц уже приступила к проведению эксперимента, результаты которого в один прекрасный день смогут порадовать парализованных вроде Рива.

Хотя госпожа Шварц, возглавляющая кафедру нейроиммунологии имени Мауриса и Ильзе Кац, признана ведущим специалистом в области регенеративных исследований ЦНС, легкой ее работу не назовешь. И ее блестящая карьера отмечена не только множеством премий, но и ожесточенными нападками оппонентов. Например, сразу после выхода в свет ее фундаментальной исследовательской работы об автоиммунных клетках, один из возмущенных коллег заявил, что Шварц должна упрятать этот труд подальше и забыть о нем. Исследовательница, тем не менее, «добрый» совет решила проигнорировать и продолжила публиковать свои отчеты, которые в корне меняли устоявшиеся взгляды на иммунную систему.

Михаль Шварц интересуется наукой с малых лет, хотя и не росла в семье академиков. «У меня, конечно, не было того положения, каким традиционно должен обладать ученый, но зато я была ужасно любопытна», — признается она. Ее интерес к науке не остался незамеченным, и 10-летнюю девочку пригласили на экскурсию в институт Вейсманна. Она и по сей день с благоговением вспоминает это событие: «Едва я ступила на порог института, он мне показался обиталищем чего-то мистического. Я пребывала в состоянии эйфории». Впоследствии Михаль Шварц окончила Иерусалимский университет, делая упор на изучении химии, математики и физики. Первого из четырех своих детей она родила в 20 лет, после года работы в иммунологической клинике. К докторской диссертации приступила в Соединенных Штатах, где, работая над проблемами ЦНС, акцентировала внимание на повреждениях спинного, головного мозга и зрительного нерва. А возвратившись в Израиль, устроилась на работу в тот самый институт Вейцманна, где в 1985 году получила профессорское звание.

Свои эксперименты в области ЦНС исследовательница начала с простейших позвоночных — рыб, амфибий и животных, обладающих способностью регенерации поврежденных позвонков. При этом ее интересовали именно млекопитающие — вернее, причины их полной парализации от места повреждения и ниже при повреждениях спинного мозга. Отдав еще несколько лет изучению медицинских достижений в этой области Шварц начала понимать, что главную роль в процессе восстановления деятельности ЦНС играет иммунная система. Ей удалось выяснить, что иммунные клетки, известные как макрофаги, являются частью восстановительного механизма и могут быть помещены на поврежденный участок ЦНС для возобновления роста поврежденных нервных окончаний.

Чтобы опробовать свои открытия в области практической медицины, Михаль Шварц в 1996 году основала компанию «Пронейроновые биотехнологии»: «Мне казалось, что это единственный путь для реализации моих теоретических выводов, — рассказывает она. — Ресурсы, которые исследователи черпают из частных или общественных фондов, довольно ограничены, и я прекрасно понимала, что без серьезного финансирования мы бы никогда не сможем придти к новым фундаментальным идеям. Все, что мы создаем в институте, сначала испытывается в «Пронейроне» — так мы убеждаемся в том, что открытия правильны. Так я сама получаю первое подтверждение того, что мои идеи работают».

В настоящее время «Пронейон» активно развивает методику лечения микрофагами, которая уже была применена к восьми пациентами, парализованным в результате несчастных случаев. Клинические испытания были завершены в 2002 году и в трех случаях показали хорошие результаты. Один из наиболее успешных примеров — 18-летняя Мелисса Холли из штата Колорадо, которую парализовало ниже шеи после дорожно-транспортного происшествия. За время лечения к ней вернулось осязание, восстановилась способность двигать пальцами и некоторыми мускулами ног, девушка научилась передвигаться при помощи костылей и подпорок.

Профессор Шварц признается, что когда опыты на животных дали первые положительные результаты, ее охватило ликование и она даже привезла в лабораторию детей, чтобы показать им, как передвигаются животные. Что же касается случая с Мелиссой, то она была настолько взволнована, что боялась посещать пациентку до тех пор, пока та не собралась уезжать из Израиля: «Этот момент был, пожалуй, самым трудным в моей карьере. Меня обуревали смешанные чувства. С одной стороны, я очень хотела помочь ей насколько это возможно, с другой — я ужасно волновалась. С животными я не наблюдала неблагоприятных эффектов ни разу, но на человеке эту методику лечения мы еще не испытывали… Это было огромным риском, и я не переставала сомневаться в преждевременности лечения». Из-за постоянных страхов она смогла встретиться с Мелиссой лишь когда узнала, что с девушкой все в порядке: «Встреча была ужасно волнующей не только из-за успешности лечения, но еще и потому, что я восхищалась Мелиссой. Ведь она согласилась стать нашим первым пациентом добровольно — зная, что мы пока еще не уверены в точности дозировки».

Теперь “Пронейрон” планирует провести лечение 30–50 пациентов в ряде клиника Европы и Америки. Что же касается Михаль Шварц, то она приступает к изучению роли, которую играют в деятельности ЦНС автоиммунные Т-клетки. Она уже выяснила, что при повреждении центральной нервной системы организм автоматически начинает пересылать их на травмированный участок, что, видимо, является попыткой «разрешить проблему». Это открытие имеет огромное научное значение. До некоторых пор было принято считать, что Т-клетки, наоборот, способствуют повреждению ЦНС.

Шварц полагает, что путем контролируемого увеличения уровня Т-клеток на пораженном участке ЦНС можно блокировать распространение поражения и обеспечить успешное восстановление поврежденных нервных окончаний. Она также утверждает, что при помощи Т-клеток можно будет лечить практически все нарушения ЦНС включая болезни Альцгеймера и Паркинсона: «Вы только представьте себе масштаб этого открытия. Все искали фармакологические методы лечения, мы же нашли такой, при котором организм борется с недугом сам». В 1998 и 1999 годах Шварц опубликовала на эту тему две научные статьи, а «Пронейрон» сегодня использует результаты экспериментов над Т-клетками для развития инновационных методов лечения пациентов с частичным параличом.

Между прочим, Шварц сделала значительные открытия и в области глаукомы. Считалось, что причиной этого заболевания зрительного нерва является так называемое интраокулярное (внутриглазное) давление. Исследовательница предположила, что глаукома — это медленно прогрессирующая нейродегенеративная болезнь, которую, следовательно, можно лечить с помощью медикаментов, разработанных для лечения других нейродегенеративых заболеваний…

Однако одной из важнейших задач для нее продолжает оставаться поиск методов исцеления таких «хронически» парализованных пациентов, как Кристофер Рив: «Рив приехал в Израиль не для лечения, он знает, что исцелить его пока невозможно, но он надеется, что мы сумеем развить терапию второго поколения, которая позволит устранять паралич у самых безнадежных больных. Мы находимся пока в начальной стадии процесса, но, в конечном итоге, эта область медицины продвинется настолько, что невозможное станет возможным».

Действительно, если ей удастся найти метод полного исцеления парализованных пациентов, это станет величайшим прорывом в медицине. Впрочем, сама она считает, что этого будет недостаточно: «Я всегда двигаюсь вперед. Сделанное мною, конечно, очень важно, но этого слишком мало».