Национальное меньшинство

Минул месяц после ноябрьских терактов в турецкой столице, во время которых погибло 6 евреев и 17 мусульман. На протяжении последних пятисот лет еврейская община Стамбула жила со своими мусульманскими соседями относительно мирно. Сообщество потомков изгнанных из Испании евреев насчитывает в настоящее время около 20 тысяч человек, большинство из которых проживает в столице. Примерно 3 тысячи евреев обосновались в прибрежном Измире. В стране, где ты являешься частью национального меньшинства (тем более, в стране мусульманской), сохранить свое еврейство всегда непросто. Стамбул в этом смысле — приятное исключение: здесь много частных еврейских школ и активно посещаемых молодежью синагог, работают кошерные мясные магазины и рестораны.

Но если до ноября евреи столичной общины существовали мирно и тихо, то теперь они вынуждены затаиться, предпочитая встречаться в десятке мест (по возможности, скрываемых) для проведения субботней службы, а все 18 синагог закрыты из-за возможности новых терактов.

Еще в прошлом году всех удивляла способность местной общины существовать, не привлекая к себе особого внимания. На каждый еврейский праздник здесь проводилось, по крайне мере, три крупных мероприятия с участием многочисленных посетителей. При этом реклама производится с помощью флайеров и афиш, в которых, тем не менее, нет ни намека на место или дату проведения. Люди, как правило, знают, куда и когда идти. “У турок нет ненависти к евреям, турки издревле ненавидят армян. Подтверждение тому — массовый геноцид армян в Турции на рубеже XIX и XX веков и сохраняющаяся неприязнь между обеими этническими группами. Антисемитизм в нашей стране никогда не был проблемой, просто все религиозные группы Турции стараются как можно меньше афишировать себя, будь то христиане, мусульмане или евреи, — рассказывает человек, отец которого стал одним из двадцати двух убитых во время нападения на синагогу “Неве Шалом” в 1986 году. — Это были не турки, а палестинцы — Абу Нидал”. Руководитель службы безопасности израильского консульства в Стамбуле имеет на сей счет несколько иное мнение: “Вам может показаться, что здесь безопасно, поскольку Израиль и Турция поддерживают между собой хорошие отношения. На самом же деле, Турция — одна из самых опасных стран Ближнего Востока. Турки позволяют жить у себя арабам и мусульманам всех разновидностей. На улице вы, сами о том не подозревая, можете оказаться рядом с сирийцем, египтянином, пакистанцем. Эти люди не проверяются, и мы мало что можем сделать — разве что принять меры предосторожности, чтобы защитить себя от непредвиденных обстоятельств”.

Европейская часть разделенного Босфором Стамбула — более древняя и населена, в основном, религиозными людьми. Там обычно селились и евреи — как правило, недалеко от синагоги “Неве Шалом”, возле которой одно время находилась еврейская школа, позже переехавшая в современный шикарный пригород Улус (Ulus). Сегодня рядом со школой проживает большинство столичных евреев. Некоторые предпочитают азиатскую часть Стамбула — более современную и менее традиционную.

В европейской части, среди обилия магазинов, торгующих техникой и электроникой, синагогу “Неве Шалом” отыскать непросто. Когда посетители городского еврейского музея наводят справки о различных еврейских институтах столицы, им обычно вручают кучу брошюр, содержащих минимум конкретной информации и сохраняющих в тайне и названия синагог, и номера их телефонов.

Такая скрытность общины больше связана с тем, что она турецкая, а не с тем, что еврейская. Евреи действительно заимствовали из турецкой культуры немало обычаев. Например, запрещение закидывать ногу за ногу в синагоге — и женщинам, и мужчинам. Откуда это пошло — не помнят даже старики. Кто-то считает, что при таком положении ног получается крест — символ христианства, другие утверждают, что это нечто вроде плохой приметы. Кстати, и у турецких мусульман, и у турецких иудеев есть одна странная общая черта — глубокое уважение к личности Кемаля Ататюрка, превратившего восемь десятилетий назад мусульманскую монархию в светскую республику. Роднят местных евреев с их мусульманскими соседями и их неразговорчивость, преданность вере и спокойное отношение к переменам. Перемены происходят медленно, через терпение, путем мягкого внедрения туманную рутину новой светлой идеи. Израильтяне же особой терпимостью никогда не отличались.

Еврейская община Турции очень активна. Хорошо организованные молодые группы встречаются каждую неделю для изучения иврита, еврейской традиции и фольклора. Каждый еврейский праздник сопровождается детскими концертами или фестивалями. Турки с гордостью отзываются о “своих” евреях, потому что, во-первых, взаимное сосуществование символизирует прогресс и спокойствие среди установившегося в мире еврейско-мусульманского противостояния, а во-вторых, потому что евреи — народ экзотичный и любопытный, своего рода олицетворение нонконформизма в стране, где портрет Ататюрка украшает каждый офис, школьный класс или магазин.

После ноябрьских взрывов синагоги в Стамбуле закрылись, почти перестала встречаться молодежь. Многие до сих пор приходят в себя, а уж как жить дальше не знает никто. Хотя теракт в синагоге здесь не в новинку, последние взрывы произошли именно в тот момент, когда евреи с надеждой смотрели на будущее. Кандидатура Турции на членство в ЕС и возможный триумф демократии в Ираке — все это были знаки того, что мусульманский мир постепенно пробивает себе дорогу к современности и демократии, и того, что евреи и мусульмане могут жить в мире.

Хотя сейчас количество евреев общины медленно сокращается, никто не спешит покинуть Турцию. Многие еврейские подростки говорят, что обожают летать в Израиль, где у них много родственников и друзей. Но мысль об алие обычно им и в головы не приходит.

Человек, отец которого погиб во время теракта в синагоге “Неве Шалом”, после многолетних раздумий все-таки совершил этим летом алию, хотя и чувствовал себя в Турции комфортнее, будучи ближе к туркам, нежели к израильтянам: “Я чувствую, что если поеду в Израиль, то это станет новой страницей в моей жизни”. И речь на сей раз шла не о национализме или безопасности — просто наступил момент, когда следует, наконец, определиться, где твое место и где ты хочешь быть.