Спокойное» место

Переключая каналы у себя дома в Бат-Яме, Наталья Челдаева неожиданно увидела на экране телевизора школу, которую ее дочь Вилена оставила всего пять месяцев назад, когда их семья переезжала из Беслана в Израиль. Кошмарное зрелище школы, захваченной террористами, потрясенные лица друзей и знакомых… Наталья бросилась к телефону.

«Я сразу попыталась дозвониться до бывших соседей, но мне никто не отвечал, — рассказывала она. — Я выяснила, что жильцы дома были эвакуированы спецслужбами, поскольку здание находилось в непосредственной близости от захваченной школы». Сейчас сотрудники спецслужб уже ушли, что, в общем-то, еще не означает, что жильцы вернулись. «Наш дом сейчас пуст, — говоря об этом, Наталья перечисляет имена тех, кто погиб во время трагедии. Среди погибших и ее лучшая подруга с сыном, лучшим другом Вилены. — Половина из тех , кто нас провожал, мертвы. Я до сих пор не могу осмыслить масштабы произошедшего». Не укладывается случившееся и в голове ее дочери, которой сообщили, что почти все ее друзья либо погибли, либо ранены и находятся в больнице.

Останься семья в Беслане, 10-летняя Вилена пошла бы 1 сентября в ту самую школу № 1 и, наверняка, оказалась бы в числе заложников. «Мы благодарим Б-га за то, что мы здесь, в Израиле», — со вздохом признается Наталья.

В Беслане осталось не так уж и много евреев. Большинство после распада СССР эмигрировало в США или в Израиль. Вот и Залина Гуцаева много лет пыталась репатриироваться в Израиль и даже два года работала там, чтобы убедиться в том, что это действительно подходящее место для нее и двух ее детей. Однако у нее были проблемы с тем, чтобы доказать свое еврейство, поскольку имелся лишь документ, удостоверяющий национальность ее прабабушки по материнской линии, а не бабушки, что в таких случаях необходимо. Когда в прошлом году Гуцаева вернулась в Россию , она решила отправится назад в родной Беслан: «Я хотела жить там, потому что там спокойнее для меня и моих детей. По крайней мере, я так думала. Но, как выяснилось, ошибалась». Скольких людей из числа погибших в пятистах метрах от ее дома 335-ти детей, родителей и учителей она знала лично, Залина не может сосчитать до сих пор: «Я родилась здесь, поэтому многих знала… Даже если я не знаю погибшего ребенка, то, наверняка, знаю его родителей».

Захват школы лишь придал ей решимости в намерении эмигрировать в Израиль: «Я понимаю, что там тоже война, но это — моя война, — говорит она. — Я готова быть там вместе с моими детьми. И если возникнет проблема, я смогу получить помощь». И все же пока она и ее семья остаются в своем доме. Залина боится выходить на улицу, она боится за своих детей. Ее дочери 18 лет, она учится в соседнем колледже. А шестнадцатилетний сын должен был пойти 1 сентября в школу № 6, расположенную неподалеку от первой, если бы в тот день не заболел. Он и его друзья теперь боятся идти в школу. «Это настоящая катастрофа, — говорит Залина. — Как такое могло произойти?» Здесь, в маленьком североосетинском городке, она никогда не испытывала проблем как еврейка, однако теперь уже ни в чем не уверена, будущее страшит ее.