Раввин молился за Манделу

В 70-х годах южноафриканский раввин Барри (Дов) Сидельски пошел на беспрецедентный шаг: он включил в традиционную службу в синагоге молитву об освобождении чернокожего человека, отбывавшего пожизненный срок по обвинениям в террористической деятельности. 

Дважды в неделю, сразу после чтения Торы, прихожане синагог возносят молитву «за всех членов дома Израиля, оказавшихся в плену». Сидельски добавил в этот традиционный текст слова с просьбой об освобождении «праведных неевреев, в том числе Нельсона Манделы». Члены общины не возражали. «Большая часть евреев, с которыми я был знаком, считали, что с Манделой поступили крайне несправедливо», — вспоминает Сидельски.

Сегодня Барри живет в Иерусалиме. Его отец был единственным человеком, которого Мандела неизменно называл «мой босс». В 1940 году преуспевающий йоханнесбургский адвокат Лейзер Сидельски взял юного Манделу клерком в свою юридическую фирму. Такой поступок считался в то время чем-то совершенно немыслимым, вспоминал Мандела в своей автобиографической книге «Долгий путь к свободе».

Сидельски-старший и будущий президент ЮАР стали близкими друзьями. «Когда Мандела женился на Эвелин Масе, свадебная процессия прошла мимо нашего дома, чтобы выразить почтение отцу», — вспоминает 70-летний Сидельски в интервью The Times of Israel.

Когда Лейзер Сидельски посетил Манделу в тюрьме, тот спросил, как поживает Барри. Узнав, что Барри стал раввином и постоянно молится о его освобождении, Мандела был очень тронут.

Барри, выросший в традиционном еврейском, но не ортодоксальном доме, в юности стал соблюдать заповеди, был активистом религиозно-сионистского молодежного движения «Бней Акива», а после окончания школы решил серьезно изучать Тору в израильской иешиве. Вернувшись затем в ЮАР, Барри получил смиху и служил раввином в общинах городов Ист-Лондон и Порт-Элизабет.

Среди белых, боровшихся в те годы против режима апартеида, было непропорционально много евреев, однако семья Сидельски всегда была далека от политики, но при этом поддерживала добрые отношения со многими чернокожими. «Евреи в ЮАР, как правило, имели более тесные связи с чернокожими, цветными и индийцами, чем другие белые. Я не хочу сказать, что все они были пламенными борцами против апартеида, но их отношения с черными были в целом позитивными», — отмечает Барри Сидельски.

Евреи были и среди противников Манделы. Например, на процессе, где он был приговорен к пожизненному заключению, прокурором выступал Перси Ютар, родившийся в семье еврейских иммигрантов из Литвы. Ютар приходился Сидельски дальним родственником. Занимая важные посты в юридической системе ЮАР, он запомнился как сторонник жесткой линии в отношении борцов с апартеидом.

«Когда Мандела стал президентом, Ютар не подвергся никаким преследованиям. Я подумал, как это удивительно. И это определенным образом характеризует Манделу, — отмечает Сидельски. — Подобно библейскому Йосефу, Мандела, можно сказать был продан в рабство, но, придя к власти, отказался мстить своим бывшим гонителям».

В 1981 году Барри Сидельски с женой репатриировались в Израиль, где зарабатывали на жизнь преподаванием английского. 18 лет спустя в резиденции израильского премьер-министра он встретился с Манделой, которого не видел с детских лет. «Встреча, организованная только что избранным на пост премьера Эхудом Бараком, была короткой, но очень трогательной», — вспоминает Барри.

Два года спустя они встретились снова, на сей раз в йоханнесбургской больнице, пациентом которой был Сидельски-старший. «Отец был очень слаб, но как только в палату вошел Мандела, он начал улыбаться, а его глаза заблестели. Мандела назвал моего отца “человеком, подготовившим его к управлению страной”».