«Моя черная дыра никого засосать не может»

Пока физик Стивен Хокинг поддерживает бойкот Израиля, работающий в одиночку израильтянин Джефф Штейнхауэр доказал его теорию излучения и почти обеспечил Хокингу Нобелевскую премию. В эксклюзивном интервью Jewish.ru Штейнхауэр рассказал, как он смастерил черную дыру у себя в лаборатории и не боится ли, что его самого в нее засосёт.

– Простите, что я так опоздал на интервью. Я работал в своей лаборатории и собирался опоздать всего на четыре минуты. Я всегда опаздываю на четыре минуты. А потом я задумался, и четыре минуты превратились в 16. Здравствуйте.

Здравствуйте. Поздравляю с научным открытием! Говорят, вы, возможно, доказали теорию излучения Стивена Хокинга.
– Не «возможно», а доказал. Все уже официально.

Можете объяснить, что вы конкретно доказали – ну, так, будто мне пять лет?
– Попробую. Смотрите, есть черные дыры. И всегда считалось, что сила притяжения черной дыры так велика, что ничто, даже свет, не может ей противиться. Не может избежать того, чтобы его не всосало в черную дыру. Как только что-то попадает на горизонт событий – всё, следующая станция «Черная дыра». Но Стивен Хокинг в 1974 году выдвинул теорию, предположив, что определенные частицы света могут избегать горизонта событий. Я в своей лаборатории создал аналог черной дыры – звуковую. То есть вместо света использовал звук – фононы. И в ходе эксперимента я обнаружил, что некоторые фононы способны избегать притяжения черной дыры.

Что ваше открытие значит для обычной домохозяйки, которая стоит на кухне и варит суп?
– Я думаю, что все человечество, включая эту женщину на кухне, хочет понимать, как устроена Вселенная. И черные дыры так много изучают не потому, что всем так интересна сама дыра, а потому, что на ней можно проверить множество новых теорий и законов физики. То есть с помощью черной дыры и экспериментов, которые на ней ставят, можно узнавать все больше о том, как устроена Вселенная. Когда именно мое открытие принесет конкретную пользу – сказать сложно. В мире физиков такое не предсказать – может быть, через 10 лет оно поможет какому-то ученому продвинуться дальше в своем исследовании. Может, мои находки помогут лучше понять «информационный парадокс» – это давний спор о том, что происходит с информацией, которая попадает в черную дыру – сохраняется ли она или исчезает. Потому что вроде она должна исчезать, но при этом есть закон, по которому информация не исчезает.

Вы в лаборатории создали черную дыру. Мне очень интересно, что другие люди, работающие в вашем здании, об этом думали. Не оставляли ли вы записку уборщице: «Не подметайте дыру, а то засосет»?
– Ну, это ж не настоящая черная дыра, а звуковая, поэтому она никого не может засосать. Она может засосать только некоторые звуки. Так что людям из моего здания совсем не надо ее бояться.

Вам самому никогда не снятся кошмары, что вас засасывает черная дыра?
– Нет, кстати, ни разу.

Кто ваш любимый писатель-фантаст?
– Я люблю книги, но скорее не фантастику, а новеллы. Хорошие новеллы. Недавно дочитал «И восходит солнце». А вам нравится Хемингуэй?

Мне – очень. Мое любимое – «Праздник, который всегда с тобой». Там все гуляют, влюбляются, выпивают и спорят ночи напролет об искусстве. Прекрасная атмосфера.
– Я вас послушал и теперь тоже хочу прочитать «Праздник, который всегда с тобой». Атмосфера в книге – вот что самое важное. Мне не важен сюжет, а важна атмосфера. Как странно обсуждать физику и литературу в одном разговоре. Я так никогда не делал. Это для меня два совершенно разных мира. Пока я читаю новеллы – я всегда отдыхаю, я никогда не анализирую героев новелл с точки зрения их физической составляющей.

Вы выросли в Лос-Анджелесе, но в 1995 году решили пожить в Израиле, поскольку у вас есть еврейские корни. Что вам больше всего тогда понравилось в Израиле и заставило в этой стране остаться?
– Мне в Израиле нравится, что у жизни появляется какой-то дополнительный смысл. Людям здесь по-настоящему важно то место, где они живут. Мне понравилось отношение людей к своей стране, своей культуре. Тяжело словами описать, что чувствуешь, когда живешь здесь – это такое сильнейшее чувство сплоченности с другими, такой общий смысл.

Как устроен быт физиков в Израиле? Как вы отмечали ваше открытие?
– Как я его отметил? Я сел и написал про него по-быстрому статью. Вот и весь праздник. А что касается быта… Ну, я почти все дни провожу в лаборатории, даже не знаю, что вам рассказать о вечеринках физиков в Израиле. А, вспомнил – у меня есть студент, который иногда заходит в мою лабораторию. Но он очень серьезный, и он тоже не ходит на вечеринки. Так что нет, все-таки нечего мне вам рассказать про вечеринки физиков.

То есть вы проводите все свои дни в одиночестве в лаборатории с черной дырой?
– Так точно. С 2009-го меня интересуют только черные дыры.

Ваши коллеги не удивляются, что вы все время работаете в одиночестве? Обычно исследователи из вашей сферы любят работать в команде. Почему вы работаете один?
– Я был бы рад работать с командой, но на данный момент у меня ее нет. Поэтому – всё сам. У этого, конечно, есть минусы – я могу в один момент выполнять только одну задачу. Я планирую эксперимент, готовлю его, провожу и составляю отчет – в одиночестве. Если бы у меня была команда, можно было бы над несколькими опытами работать одновременно. Но есть и плюс – никто не отвлекает, никаких организационных моментов, вся работа выполняется с космической скоростью.

Как вы отнеслись к тому, что Стивен Хокинг поддержал научный и культурный бойкот Израиля?
– У меня нет мнения на этот счет.

А Стивен Хокинг написал вам, когда вы опубликовали свой труд, поздравил вас с открытием?
– Нет.

Как так?! Вы же доказали его теорию…
– Не знаю.