Гран-при прошедшего в конце июня Московского еврейского кинофестиваля получил фильм «Неортодокс» модного израильского режиссера Элирана Малки. В эксклюзивном интервью Jewish.ru он рассказал, как политиков вычёркивают из официальной истории и почему ни одному из них теперь нельзя доверять.

Как вам пришла в голову идея снять фильм «Неортодокс»?
– Я достаточно случайно узнал об истории основателя партии ШАС Яакова Коэна, упоминания о котором полностью отсутствуют в официальной партийной истории. Историю жизни Яакова Коэна практически никто не знал. Он дал лишь одно интервью – журналисту по имени Авишай бен Хаим, но оно так и не было напечатано. В этом интервью он рассказал подлинную историю создания партии ШАС и своего изгнания из неё.

Я встретился с Авишаем, познакомился с этим неизвестным широкой публике материалом и решил снять фильм на его основе. Конечно, я также копался в архивах, изучал фотографии, видео демонстраций той поры, но по сути «Неортодокс» – это киноверсия интервью Коэна Авишаю. Так что необходимо учитывать – мы не можем быть уверены, что все на самом деле было именно так, как показано в фильме.

В чем причина произошедших в ШАСе изменений и изгнания его лидера?
– Любое политическое движение начинается с идеи, визионерства, видения будущего. Было оно и у основателей ШАС, но пришедший успех требовал встраивания в существовавший госаппарат. И какой бы чистой ни была изначальная идея, она быстро теряет свое обаяние и очарование – государственная машина перемалывает всё. Через это проходит любая партия. И фильм, по большому счету, не только о ШАС, но и о природе политики как таковой. Это история о людях, которые «подходят» на начальном этапе и оказываются «лишними» на новом уровне развития. Просто потому что они не умеют играть в политические игры.

Так и Яаков Коэн создал партию, которая стала большой и известной, но был изгнан из неё. Яаков Коэн пошёл в политику чистым, а потом начались конверты с деньгами, которые он не хотел брать. В «Неортодоксе» видно, как вокруг главного героя меняется политическое окружение, а он сам – не меняется и остается верным себе.

Он жив еще?
– Он умер полгода назад. Перед этим долго болел. За неделю до смерти мне разрешили навестить его в больнице, но мы уже не стали демонстрировать кино человеку в таком состоянии – он был уже очень плох.

Что вы думаете о сегодняшней израильской политической жизни? Что-нибудь изменилось с тех пор?
– Я думаю, что политику можно рассматривать с точки зрения разных подходов. Яаков Коэн, к примеру, олицетворяет идейно-философский подход. А можно рассматривать политику как систему, в которой ведется игра по своим особым правилам. Они могут быть ошибочны и глупы, циничны и агрессивны, но они такие, какие есть. За словами политиков, которые олицетворяют систему, нет настоящей любви. И такая ситуация не только в Израиле – так происходит везде. В любом государстве политическая система приходит к тому же самому. Такие политики, как Яаков Коэн, ушли в прошлое. Не хватает людей, которые пробивают дорогу, как Моисей. А циничные политики будут всегда.

В конце концов, разница между партиями очень невелика. «Ликуд» и «Кахоль Лаван» особо ничем друг от друга не отличаются. Не так, как раньше, когда был раскол по вопросу, отдавать территории арабам или нет. Да и многие левые у власти никогда никому ничего особо и не передавали, тогда как правые легко это делали.

Я встречался со многими израильскими режиссерами и деятелями культуры, и практически все они придерживаются левых взглядов. А вы – нет. Не тяжело ли вам с правыми взглядами находиться в вашей профессиональной среде?
– Во-первых, я живу в Иерусалиме, а не в Тель-Авиве, и это мне очень помогает. А во-вторых, каждый делает и снимает то, что хочет. Я не думаю, что человек из мира кино обязан быть левым или правым.

Как вы относитесь к путям мирного урегулирования арабо-израильского конфликта?
– Я не знаю, что такое мир: это когда всё в цветах и лепестках роз? Надо быть очень наивным, чтобы после соглашений в Осло полагать, что подобные договоры приведут к миру. Я не из тех, кто думает: пару раз не получилось – надо и третий попробовать, вдруг получится. Но это не значит, что надо продолжать воевать. И нам, и палестинцам надо просыпаться утром в заботах о своих семьях и насущных делах. И тогда можно прийти к тишине и спокойствию. И надо понимать, что решение не придет сейчас.

Может быть, выход в постепенной интеграции и общем государстве?
– Да они уже интегрированы – в Израиле живут много арабов. Что касается территорий, то, может быть, вы правы – придем к общему государству, но медленно, постепенно. Иерусалим, к примеру, в котором я живу и который я очень люблю, уже интегрирован. Это смешанный город: здесь левые и правые, религиозные и светские, арабы и евреи.

Даже автобусные компании, обслуживающие город, разные: еврейские и арабские – разве можно назвать такое интеграцией?
– Но трамвай, на котором каждый день передвигаюсь, обслуживает всех.

Над какими фильмами вы работаете сейчас?
– Я пишу сценарий второго сезона сериала «Шабабники» о проделках студентов ультрарелигиозной иерусалимской иешивы, первая часть которого прошла в Израиле с большим успехом. Второй сезон будет состоять из 16 серий. После этого я выпущу еще полнометражный фильм о жизни бреславских хасидов, но я не хотел бы пока подробно о нём рассказывать.