Грядёт Суккот, а вместе с ним – известный музыкальный фестиваль в Абу-Гош. В интервью Jewish.ru директор фестиваля Гершон Коэн рассказал, почему израильтяне приезжают в арабскую деревню слушать хоралы в христианских церквях.

Кто первым провел фестиваль в Абу-Гош?
– Профессор фармакологии Феликс Зульман и пианист Зиги Штадерман. В 1957 году они обнаружили, что акустика церкви Богоматери Ковчега Завета, построенная в деревне Абу-Гош еще крестоносцами, идеально подходит для вокальных концертов. Они стали приглашать выступать в стенах собора певцов и музыкантов, которые исполняли хоралы, мадригалы, духовную музыку. Религиозные евреи негативно воспринимали репертуар фестиваля, но он имел успех у любителей классики, которые до этого не слышали в Эрец-Исраэль ничего подобного. В основном это была образованная публика из Тель-Авива, но приезжало и много кибуцников – любителей музыкального искусства.

Сколько вам было лет и чем вы занимались тогда?
– Я тогда ничего не знал о фестивале. В ноябре 1957 года я пошел в армию. Мне было 17 лет. До этого я уже несколько лет жил в кибуце Кабри. И я, и мои родители были счастливы, что я покинул родной Рамат-Ган так рано, потому что я был ребенком с очень непростым характером.

Вы познакомились с классической музыкой в кибуце?
– Нет, еще в Рамат-Гане. В детстве я жил недалеко от футбольного стадиона. Я умудрялся прошмыгнуть без билета на каждое мероприятие, что проходило там. Так я однажды попал на концерт хоровой музыки. Я был поражен ее силой, ее величием. Я почувствовал, что впервые в жизни столкнулся с чем-то грандиозным, но осознал это гораздо позже, когда стал взрослым. Возможно, то детское впечатление в итоге и подтолкнуло меня возродить фестиваль в Абу-Гош в 1992 году, после 20-летнего перерыва.

Почему его история прервалась?
– В 1970 году правительство прекратило субсидировать мероприятие. Организаторам стало тяжело привлекать аудиторию и музыкантов. Штадерман уехал в Нью-Йорк, жил в одиночестве, преподавал. Он разочаровался в Израиле. Когда фестиваль заработал вновь, я пригласил его, пообещав оплатить все расходы, но он не захотел возвращаться.

Как родилась идея воссоздать фестиваль?
– Это было после первой интифады. Евреи боялись посещать арабские места. Абу-Гош – несмотря на то, что деревня всегда дружественно относилась к евреям – объезжали стороной. В это время была создана некоммерческая организация, в которую вошли арабы из Абу-Гош и евреи из близлежащих кибуцев. Мы вместе думали, как вновь объединить людей. Я предложил возродить уже забытый фестиваль, заверив остальных, что только музыка может сработать.

Я отправился в церковь Богоматери Ковчега Завета и познакомился там с сестрой-настоятельницей Катрин. Мы легко достигли взаимопонимания и решили провести двухдневный фестиваль на Песах – мол, посмотрим, что будет. В первый же день к нам пришли тысячи людей. Мы не были к этому готовы. Творилось сумасшествие: как и где разместить такое количество человек? Но я учусь быстро – уже на следующий день организация была на высоте. Концерты прошли, мы встретились с Катрин и решили продолжать дважды в год – на Шавуот и Суккот.

Фестиваль быстро приобретал известность – нам нужно было менять его инфраструктуру. Это в конце 1950-х основатели фестиваля могли делать с аудиторией все, что угодно, потому что люди еще не были так избалованы комфортом. Сегодня, если я буду проводить концерт в церкви, не оборудованной кондиционером, зрители убьют меня. Так что мы построили удобную парковку, посадили газон, установили системы климат-контроля. Фестиваль полностью изменил Абу-Гош. Когда мы только начинали, в деревне был один ресторан. Теперь их двадцать, не считая небольших кафе с выпечкой или хумусом.

В арабской деревне евреи слушают католическую и протестантскую музыку – для вас нет ничего странного в этом?
– Поначалу люди боялись приезжать на фестиваль в Абу-Гош, где в основном живут мусульмане. Но вскоре они увидели, что местные жители рады гостям и делают все, чтобы они чувствовали себя как дома. Евреи среди мусульман в христианских церквях – где еще отыскать примеры подобного плюрализма? Популярность нашего фестиваля доказывает, что мусульмане, иудеи и христиане могут жить вместе и уважать друг друга.

У вас есть любимый композитор?
– Когда мы жили в кибуце, у меня не было особой возможности слушать классику. Я помню, как после службы в армии попал на Пятую симфонию Бетховена. Я был потрясен. С тех пор я влюблен в эту музыку, но не делаю из этого культа. Мне нравится арабская, бразильская, кубинская музыка. Я люблю джаз, люблю музыку, которую делает мой сын Авишай (Авишай Коэн – один из самых признанных в мире джазменов Израиля. – Прим. ред.). Музыка – это то, что задевает мои чувства. Ее жанр и происхождение не имеют большого значения для меня.

Кого вы бы хотели, но не можете привезти на фестиваль?
– Обычно мне удается привезти аристов, которых мы хотим, потому что это лишь вопрос денег. Мне не приходится кого-то слишком уговаривать – каждую неделю я получаю звонок или письмо от музыкантов, которые сами хотят выступить. Например, на Шавуот у нас был Камерный хор Эстонской филармонии. Через два дня они позвонили мне и сказали, что хотят приехать еще.

Бывает, что коллективы отказываются – мало платим. Но я их не виню. Во времена второй интифады мы получали отказы по соображениям безопасности. В частности, был один хор из Англии, на который мы продали все билеты. Но из-за арабо-израильского конфликта они решили отменить выступление. Кстати, мы были единственными в Израиле, кто продолжал делать музыкальные фестивали во время пика интифады. Мы немного сокращали программу, но не отменяли ее, так как хотели показать, что мир между арабами и евреями возможен. Лучшие израильские певцы и хоры выступали в Абу-Гош в то время.

Кто приезжает на фестиваль, что за люди?
– Сегодня классическая музыка не так популярна, как раньше. Вы идете на концерт классики и видите там таких же пожилых людей, как я, в возрасте от 60 до 80 лет. И в основном это одни и те же люди – не важно, фестиваль ли это в Абу-Гош или вечер в филармонии Тель-Авива. Каждый год наша аудитория в буквальном смысле умирает. Молодые не идут на классику. И дело не в цене на билет. Даже если вход будет бесплатным – они не придут. Почему? Потому что все, что им нужно, есть у них в смартфонах. Молодежь живет в ритме цифрового века, где все, включая и музыку, можно получить в один клик. Темп и настроение нашего фестиваля слишком неспешны.

Что же вдохновляет вас продолжать проводить фестиваль?
– К нам приезжают лучшие хоры. У нас лучшая акустика для исполнения литургической музыки. Я спрашивал иностранных дирижеров с огромным опытом выступлений, и все как один твердили, что не слышали ничего подобного. Это вдохновляет меня – я полностью вовлечен в подготовку к концертам. В нашей семье принято шутить, что «фестиваль в Абу-Гош – моя вторая жена». С классикой есть одна большая проблема – люди хотят слушать одно и то же, популярное и знакомое. Если у тебя в программе «Реквием» Моцарта – в зале не будет свободного места. Стоит же только включить малоизвестную работу какого-либо композитора – и людей уже не завлечь. Но мы все равно постоянно обновляем репертуар, знакомим с новыми именами. Это важный вызов – он меня и подстегивает развивать фестиваль, двигать его вперед.