Кто будет во время войны в Европе спасать еврейские памятники и почему нельзя победить антисемитизм, рассказал в эксклюзивном интервью Jewish.ru директор британского Фонда еврейского наследия Майкл Мейл.

На случай войны в Европе вы составили список из двух тысяч объектов еврейского наследия, которым нужна особая охрана. И недавно договорились с Министерством обороны Великобритании и его европейскими партнерами, что они будут иметь это в виду. Как это должно работать?
– Прежде всего все мы надеемся, что никакой войны в Европе не будет и защищать еврейское наследие в Старом Свете нам не придется. Но опыт прошлого показывает: случиться может все что угодно. К примеру, кто в 1980-х мог представить страшную войну в Югославии? Поэтому идея такова: в случае вооруженного конфликта его сторонам будет запрещено наносить удары по зданиям, входящим в созданный нами список еврейского наследия.

В Ираке и Сирии еврейские памятники находятся в куда более хрупком положении, поэтому они еще более важны. Конечно, нам трудно хоть как-то контролировать происходящие в этих странах процессы. Поэтому мы просим западные вооруженные силы быть уверенными, что в случае потенциальных военных столкновений их атаки не нанесут ущерба памятникам еврейской истории.

Ваш фонд планировал купить разрушенную синагогу XVII века в белорусском Слониме. Почему в итоге здание приобрели не вы, а белорусская писательница Илона Ривз?
– Синагога в Слониме определена фондом как одна из 18 важнейших исторических синагог Европы, нуждающихся в спасении. Мы вели долгие переговоры с администрацией Слонима о ее будущем: планировали вместе с городом восстанавливать здание и добиваться того, чтобы она использовалась для правильных целей. А потом город просто поменял свою позицию. Пришел новый мэр и решил выставить синагогу на аукцион. Так что изначально о покупке здания мы даже не думали. Но ситуация изменилась, и перед нами встал вопрос: должны ли мы принять участие в аукционе? Чтобы решить его, фонд начал технико-экономическое исследование – насколько реальным будет восстановить здание и превратить его в образовательно-культурный центр?

Исследование закончено не было. Вот почему мы не стали принимать участие в аукционе – мы просто не можем тратить деньги наших спонсоров, не будучи на сто процентов уверенными, что эти финансовые вложения оправданы! Другая причина – синагога лежит в руинах. Поэтому не важно, сколько она стоит на аукционе, важно, сколько будет стоить ее реставрация, а это огромные деньги. Третья причина – политическая ситуация в Беларуси. Происходящая в стране нервозность заставляет опасаться вложений.

При этом вы собираетесь помогать Ривз восстанавливать синагогу. Как это будет происходить?
– Мы уже обсудили с Илоной варианты сотрудничества. Она хочет превратить здание в еврейский музей – это видение будущего синагоги соответствует нашему. Поэтому да, мы собираемся ей помогать. К примеру, у нас есть архитектурные чертежи здания, которыми мы будем счастливы поделиться. Мы окажем и другую поддержку – но для начала ей самой нужно определить, какие работы необходимо провести в здании в первую очередь.

Вы верите в успех проекта?
– Еще рано говорить об этом. Илона не эксперт в архитектуре, и ей предстоит изучить и оценить мнения многих специалистов. Так что все зависит от нее. Но на мой взгляд, она настроена серьезно.

Вы насчитали в Европе уже более трех тысяч исторических и ныне не действующих синагог. Но у вас нет средств спасти большинство из них. В чем тогда смысл вашей работы?
– Если кратко, наш принцип таков: мы не можем спасти все эти синагоги, но давайте спасем лучшие из них. Но какие из них лучшие? Наши исследования призваны ответить на этот вопрос. Ресурсы фонда ограничены, поэтому нам приходится определять, какие здания более важны, а какие менее. И заниматься восстановлением самых ценных.

При этом вы готовы восстанавливать здания там, где уже давно нет еврейских общин?
– Очень часто самые разрушенные синагоги находятся в местах, где нет еврейской общины, иначе бы она позаботилась о здании. Поэтому мы работаем и там, где евреи давно не живут, стараемся превратить бывшие синагоги в образовательные центры. Разрушенная синагога в том или ином уголке Восточной Европы – часто последнее доказательство, что в прошлом здесь была еврейская жизнь. Если это здание исчезнет, то можно будет сказать: евреи никогда здесь не жили. В каком-то смысле это была бы еще одна победа Гитлера – уничтожение самой памяти о присутствии евреев. Спасая эти синагоги, мы среди прочего напоминаем и о еврейском прошлом. Отсюда девиз нашего фонда: «Сохраняя прошлое, формируем будущее». Сохраняя еврейское прошлое, мы боремся с сегодняшними предубеждениями, с сегодняшним ростом ксенофобии и антисемитизма в Европе.

Этот рост очень заметен?
– Шоком для многих людей в Британии было видеть лидером Лейбористской партии Джереми Корбина – человека, позволявшего себе оскорбительные антисемитские высказывания. В годы политического влияния Корбина еврейская община Соединенного Королевства чувствовала себя незащищенной как никогда. Добавьте к этому еще и усиление правых партий в Германии и Франции. А сейчас, во времена «коронакризиса», мы получили еще и распространение множества конспирологических теорий, где, как обычно, не обошлось без обвинения евреев во всех грехах. Для евреев в Европе наступили беспокойные времена. Лично для меня это делает наш проект еще более принципиальным. Сейчас на карте Европы находится более трех тысяч заброшенных синагог. Они могут быть своеобразными «послами мира» еврейского народа, отражать нашу историю и, я надеюсь, сыграть свою роль в борьбе с антисемитизмом.

Разве с помощью просвещения можно победить антисемитизм?
– Вряд ли, слишком уж прочно антисемитизм укоренен в западной культуре. Но мы должны пытаться его маргинализировать, не давать ему стать мейнстримом.