Как латыши участвовали в Холокосте, почему их потом брали в ЦРУ и кто может засудить «палачей на пенсии», рассказал в интервью Jewish.ru директор фонда «Историческая память» Александр Дюков.

В вашем докладе «Палачи на пенсии» перечислены фамилии латышских агентов ЦРУ. Как вы поняли, что они причастны к уничтожению евреев Латвии?
– При обработке рассекреченных документов ЦРУ мы нашли полные биографические справки на 20 агентов в Латвии. Выяснилось, что 19 из них были причастны к вооруженным коллаборационистским формированиям – служили либо в полиции, либо в латышском легионе СС. Ну, и шесть человек совершенно точно причастны к Холокосту, причем не как рядовые исполнители. Они занимали достаточно ответственные позиции. Самое громкое имя – Роберт Штиглиц. Во время нацистской оккупации Риги он был префектом города. Ему подчинялась вся рижская полиция, и он, вне всякого сомнения, ответственен за уничтожение евреев – в том числе за страшный расстрел в Румбульском лесу, где были убиты 28 тысяч евреев, среди которых тысячи детей. Также явно причастен к Холокосту Вилис Хазнерс. Во время оккупации в 1941-42 годах он был начальником штаба «полиции порядка» Риги. По своим «должностным обязанностям» Хазнерс не мог не быть причастным к Холокосту.

Остальные не имели отношения к убийствам евреев?
– Могли иметь. Но даже шесть из двадцати – это очень серьезный показатель! У каждого третьего из завербованных американцами руки в крови. Еврейской крови, потому что убивали прежде всего евреев.

Хоть кто-то из них был в итоге наказан?
– К сожалению, все они избежали наказания. Наиболее показательный пример – тот же Хазнерс. Бюро специальных расследований Министерства юстиции США, занимавшееся преследованием укрывшихся в США нацистов, пыталось возбудить против него дело, но оно было развалено в суде. Я уверен, что это дело рук ЦРУ, поскольку у меня есть другой конкретный пример. Агент ЦРУ Эдгарс Лайпениекс служил в Рижской тюрьме, допрашивал арестованных, участвовал в их убийствах. Свидетельства о его преступлениях опубликовали, но уголовное дело против него в США так и не завели – именно потому, что он был агентом ЦРУ. В архивах ЦРУ есть рассекреченное письмо, в котором сообщается о предпринимаемых мерах для предотвращения преследования своего агента. Конечно, это неприглядно, но это факт.

Это была своего рода сознательная государственная политика?
– Нет. Мы должны помнить, что если ЦРУ защищало свою агентуру, то Бюро специальных расследований Министерства юстиции США предпринимало серьезные усилия по привлечению к ответственности нацистских преступников. Бюро сталкивалось не только с противодействием ЦРУ, но и с лоббистскими усилиями эмигрантских организаций, таких как «Ястребы Даугавы», украинских организаций, которые пытались предотвратить преследование преступников. Но тем не менее в 90-х годах бюро удалось добиться лишения американского гражданства и высылки из США целого ряда нацистских преступников. Не надо думать, что в США занимались только укрывательством нацистских преступников.

Вы рассказали об агентах ЦРУ из числа бывших латвийских коллаборационистов. А какова ситуация с выходцами из других стран Прибалтики, Украины? Кроме того, насколько аналогичная практика вербовки бывших нацистов и соучастников Холокоста существовала в других разведках?
– Если мы говорим об агентуре ЦРУ, то она, конечно же, не исчерпывалась латышами. Точно так же вербовали националистов из Литвы, Эстонии и Украины, которые также были прямо причастны к Холокосту. Если говорить о Литве, то среди агентов ЦРУ был человек по фамилии Бразайтис. Это псевдоним. Настоящее его имя Юозас Амбразявичус. С 23 июня по 5 августа 1941 года он исполнял обязанности временного премьер-министра Литвы. И именно его подпись стоит под приказом о создании первого на оккупированной территории СССР концентрационного лагеря для евреев. То есть первый лагерь был создан не германскими нацистами, а литовцами. Так что он соучастник Холокоста. После ЦРУ использовало его в качестве агента. Он умер в США, а в 2012 году его прах был перевезен в Литву и перезахоронен с военными почестями.

Если мы говорим об Украине, то на ЦРУ работал Ярослав Стецько. Это один из руководителей Организации украинских националистов (ОУН). Он был прямо причастен к организации еврейских погромов летом 1941 года. Сохранился собственноручно написанный Стецько текст, в котором он поддерживает перенесение на Украину «немецких методов экстерминации евреев». Созданная Стецько так называемая «Украинская милиция» летом 1941 года проводила погромы в десятках населенных пунктов Западной Украины.

Согласно вашим оценкам, до сих пор живы несколько сотен пособников нацистов, многие из которых причастны к истреблению евреев. Насколько реально привлечь их к суду?
– Это очень сложно и возможно только в отношении тех, чьи дела уже были расследованы ранее. Вопрос привлечения к уголовной ответственности зависит от собранной доказательной базы. Сейчас, когда прошло столько времени и умерли почти все свидетели, создать доказательную базу практически невозможно. Но вполне реально использовать материалы расследований 50–70-х годов. Расследования проводились достаточно тщательно. Те, чьи фамилии установлены тогда и в отношении кого есть данные о причастности к преступлениям, их можно и нужно преследовать. Некоторые еще живы. Хрестоматийный пример – проживающий в Канаде Гельмут Обрелендер, который в составе одной из карательных нацистских структур участвовал в убийствах – в основном евреев на Юге России, на Северном Кавказе. По всей видимости, он также причастен к убийству воспитанников ейского детского дома в 1942 году. Он еще жив, и в 60–70-е годы прошлого века на него были собраны целые тома доказанных фактов преступлений. И именно завершенное подробное расследование позволило российской стороне запросить его высылку в Россию с целью уголовного преследования.

Аналогичные шаги возможны и в отношении многих других людей. Здесь требуется достаточно специфическая работа: нужно выявить живых, потенциально причастных к нацистским преступлениям, «пробить» их по базам имеющихся расследованных уголовных дел – как в России, так и за рубежом, прежде всего в Германии. И таким образом установить доживающих свой век преступников, которых, вне всякого сомнения, нужно судить.

Работа в этом направлении – это дело исключительно правоохранительных органов?
– Это работа, в которой без неправительственных организаций обойтись невозможно. Общественная инициатива должна способствовать выявлению еще живых нацистских преступников, их имен и фамилий. А правоохранителям останется лишь сравнить полученную информацию с той, что у них имеется. Еврейские организации во всем мире занимаются этим давно и достаточно продуктивно.

Все ли страны готовы в этом деле сотрудничать?
– Наоборот, налицо серьезное сопротивление. Например, мы знаем, что еще в середине 2000-х годов правительство Латвии выкупило у голландского коллекционера архив 15-й дивизии Ваффен СС. И, к сожалению, доступ к документам этого архива крайне затруднен даже для латвийских «официальных», лояльных местным властям историков. Мы не знаем, что из этого архива было изъято, в каком он сейчас состоянии, что именно там лежит. А ведь эти документы могут содержать конкретную информацию о военных преступлениях.

Доступ к российским, латвийским и немецким архивам, содержащим информацию о деятельности полицейских формирований в Латвии, открыт. Но, к сожалению, отсутствуют списки фамилий, которые нужно искать. Когда исследователь работает с документами, у него в голове иногда может «щелкнуть»: «Вот эту фамилию я знаю, он ныне живой, и вот свидетельство его участия в преступлениях». Поэтому создание публичных списков весьма способствует историкам в архивной работе.

Контактируете ли вы с израильскими организациями по этим вопросам?
– Контакт с коллегами есть, но совместных публичных проектов пока нет. Дело в том, что в первую очередь нас интересует архивная работа. И только потом имеют смысл совместные проекты, к ним нужно приступать подготовленными. Я думаю, что в ближайшее время мы сможем опубликовать расширенный и обновленный список ныне живых членов латышского легиона СС. И я надеюсь, что наши списки будут востребованы организациями, в том числе и израильскими, которые смогут их «пробить» и получить дополнительную информацию для преследования преступников.