«Чемпион из Освенцима» – о польском боксёре, который избивал нацистов в концлагере, но выжил. Режиссёр картины Мацей Барчевски рассказал Jewish.ru, зачем держал актёров в бараках и почему в его Холокосте нет евреев.

Для вас самого фильм о чем? Какую мысль пытались донести?
– Надеюсь, что смог рассказать что-то про надежду. Просто Тадеуш Петшиковски – и в реальной жизни, и на экране – доказал, что даже в самые темные времена, в худшем на планете месте человек не должен отвергать надежду. Я у многих исследователей читал, что эта самая надежда сыграла с заключенными злую шутку. Что, надеясь, они отказывались сопротивляться. Но я категорически не согласен. Да и в мемуарах самих заключенных я постоянно находил одну и ту же мысль: даже проблеск надежды давал им силы прожить еще один день в концлагере. И конкретно этот мой герой, боксер, в самом буквальном смысле дравшийся с нацистами, верил, что победы на ринге даруют ему жизнь. И он выжил. Чем не доказательство, что надежда дает шанс на грандиозный успех. Так что это мое послание: надеяться до последнего.

Довольно интересно, потому что в начале фильма я была крайне удивлена, услышав, как нацист сообщает первым заключенным Освенцима, что все они скоро умрут. Насколько я знаю, какое-то время это все-таки держалось в секрете…
– На самом деле нет, я ничего не придумал, это было одно из первых заявлений для заключенных Освенцима. А все почему? Потому что они как раз хотели моментально порушить все надежды. Это был их механизм – разрушить все человеческое в заключенных. С самого первого момента, как те ступили с подножек состава, привезшего их в лагерь. Транслировать им только страх и давление. Через побои, унижения, расстрелы.

Сложно сохранить при таких раскладах надежду.
– Это-то и самое ужасающее. Посеять обреченность – только в этом и могла быть их стратегия.

Лишь наличием надежды поразил вас главный герой? Насколько я знаю, ведь был уже про него фильм 1962 года – «Боксер и смерть». Вы решили, что его недостаточно?
– Вообще-то, создатели того фильма «Боксер и смерть» много раз говорили, что их картина не про Тадеуша. Да, они вдохновлялись его историей, но в итоге это была максимально художественная интерпретация его жизни. Так что я вообще был никак не связан этим фильмом. Но почему я так погрузился в историю Тадеуша – на это есть две причины. Во-первых, я как-то прочел в одной из книг о таинственном заключенном под номером 77, который «бил немцев, как только ему вздумается». И идея о заключенном, который мог вдарить в морду надзирателю, поглотила меня. Я стал разбираться и с удивлением обнаружил, что эта история реальна. Мало того, герой выжил.

Ну, а второй причиной был мой дед, с которым я делил крышу 20 лет. Так вот, он был заключенным Освенцима. Три года. И он тоже выжил. И мы провели не один вечер за его воспоминаниями о том непростом времени.

Как же ваш дед попал в концлагерь?
– Как польский солдат, он попал в окружение. Был схвачен. И как военнопленный – проехав несколько лагерей – оказался в итоге в Освенциме.

Но вы ведь в итоге снимали вашу картину не там? У вас постановочные декорации?
– Музей Освенцима еще с конца 90-х не допускает съемок художественных фильмов на своей территории. Только документальных. Но администрация музея позволила Петру Гловацки – исполнителю главной роли в нашем фильме – пожить несколько месяцев в одном из блоков. Но вообще по тем вопросам, которые я получаю от зрителей: «Каково вам было снимать ту самую расстрельную стену? Как вы чувствовали себя в бараках?» – я понимаю, что наша реплика концлагеря, которую мы построили неподалеку, очень реалистична.

Ваш фильм, кстати, был одним из первых для меня фильмов об Освенциме, в котором я не обнаружила ни одной отсылки к Катастрофе, к евреям, к их трагедии. Почему?
– Я рассказываю о первых днях существования концлагеря, когда в лагере было не так много евреев. Тадеуш попал туда в июне 1940-го, для евреев основная мясорубка закрутилась в 1942-м.

Еврейско-польские отношения до сих пор крайне напряженные. В том числе из-за событий Второй мировой: есть множество подтверждений, что поляки сотрудничали с нацистами, помогали истреблять евреев. Но вот ваш фильм – о поляке, который с нацистами сражался, а потом вместе с евреями сидел в лагерях. Думаете ли вы, что это как-то смягчит еврейские сердца, враждебно настроенные к Польше?
– Я так надеюсь на это, у меня так много друзей-евреев. Но вообще кажется, что это и происходит. Теплейшая реакция на мой фильм была в Великобритании, где, как известно, крайне большая и развитая еврейская община. У меня был ряд встреч в еврейских домах престарелых – и разговоры с людьми оттуда я не забуду, пожалуй, никогда. Каждое слово было ценно. Мы говорили о Второй мировой, Холокосте, конкретно Освенциме. К моему удивлению, и мне было что им дать, что им рассказать. Они не знали многих деталей об общем ходе событий, о каком влиянии на все человечество шла речь. Это ведь была воистину мировая человеческая трагедия. И чем дальше, если честно, тем больше мы должны о ней вспоминать.

Вас не устраивает уровень освещения темы Холокоста в Польше?
– Я думаю, что не выучили уроки истории еще во всем мире. Я смотрю новости и понимаю каждый день, что нужно больше говорить о причинах, деталях, последствиях. И как режиссеру, мне остается только надеяться, что мой фильм поможет кому-то разобраться в каких-то событиях лучше. Мне греет сердце, когда я вижу интерес к истории Тадеуша среди молодежи. В Польше примерно четверть всех посмотревших – это молодые люди младше 20 лет. Для многих из них Вторая мировая война – это некий миф, что-то далекое и не существующее. И большой шаг – что-то немного поменять в их сознании. В образованности наша сила. Наша надежда.

В России фильм «Чемпион из Освенцима» выпустила в кинотеатрах с 27 января кинокомпания «Пионер».