Как мстили Гитлеру еврейские музыканты, но почему запрещать Вагнера – это перебор, рассказал Jewish.ru музыковед Йоаш Хиршберг, только что получивший Премию Израиля.

Вы специалист по музыкальной культуре Израиля. Когда она вообще зародилась, о каких годах идет речь?
– Музыка в жизни еврейской общины в Палестине присутствовала всегда, но, например, академической музыки до 20–30-х годов не было. Потом уже приехало много виртуозных музыкантов – из Польши и Германии. Немецкая музыкальная традиция тогда задавала культурный вектор всей Европе. И что получилось: бежавшим из Германии музыкантам в Палестине не к кому было примкнуть, да и между собой они тогда не были знакомы. В итоге каждый просто следовал своим личным предпочтениям. Так, привезя с собой в Израиль немецкую традицию, они спасли ее от уничтожения. При этом почти все заинтересовались и восточными мелодиями, которые легли в основу аутентичной израильской музыки.

Почему интерес к фольклору так характерен для начала XX века?
– Это был интерес к своей национальности как таковой. Например, в Италии мощное развитие местной культуры началось тогда, когда страна вышла из-под оккупации Австрии. То же самое случилось с Венгрией, Сербией и Польшей. Обретя независимость после Первой мировой войны, эти страны стали развивать местные музыкальные традиции в попытке отыскать собственную идентичность. Например, венгерского композитора Белу Бартока интересовал не только свой, «внутренний» фольклор, но и фольклор тех стран, которые Венгрию окружали. В этом плане интерес израильтян созвучен европейцам, вот только на территории Палестины не было никакого фольклора. Однако была богатая хасидская культура и йеменская музыка, которую очень полюбили репатрианты из Европы. Например, музыка Мордехая Сетера написана на основе йеменских мотивов.

Сетер был родом из Новороссийска. Что характерно для музыки русских эмигрантов того времени?
– Сетер репатриировался в юном возрасте. Он несколько лет учился в Париже, так что его вкус воспитывала в основном французская музыкальная школа, а не русская. В те годы все русские композиторы учились в Париже. Легкая, светлая французская музыка радикально отличалась от немецкой, полной драматизма.

Как появилась Израильская филармония?
– Ее создал в 1936 году скрипач Бронислав Губерман. Он ездил по Европе и собирал самых талантливых музыкантов еврейского происхождения, которых повсеместно увольняли из-за расовых законов. Потом он привез их в Израиль – эти беженцы и составили костяк Израильской филармонии. Для участия в первом концерте Губерман пригласил прославленного дирижера Артура Тосканини, который бежал от нацистов в США. В дальнейшем он приезжал в Тель-Авив не раз. Однажды, кстати, Гитлер попросил его за щедрый гонорар дать концерт и в Германии, однако Тосканини ему отказал – и тут же поехал в Израиль, чтобы выступить там бесплатно. Он сделал это назло. Музыканты вели своего рода культурную войну против нацизма.

Как музыканты относились к посещению Германии уже после войны?
– Почти сразу после окончания войны Германия и Израиль наладили дипломатические отношения. Немецкие власти заваливали еврейских деятелей искусства приглашениями. Но многие были категорически против визитов туда. Музыканты, стоит сказать, относились к этому иначе из-за того, что у них была крепкая связь с немецкой культурной традицией.

И тем не менее какие-то истории с визитами в Германию заканчивались как-то необъяснимо фатально. Например, возьмем композитора Пауля Бен-Хаима. Он родился в Германии, окончил Мюнхенскую музыкальную академию и постепенно дорос до руководителя Аугсбургского оперного театра. Его уволили в тот же месяц, когда Гитлер пришел к власти. Вскоре он уехал в Израиль – и здесь слыл преданным немецкой традиции романтиком. Но в целом местная публика его очень любила – он был профессионалом не меньшим, чем Гайдн, создал порядка 180 произведений. И вот в 1972 году, на пике своей карьеры, он впервые с момента эмиграции решил посетить Германию по приглашению всяких первых немецких лиц. И что вы думаете, на одной из родных улиц композитора сбил автомобиль, и он навсегда остался прикованным к инвалидному креслу. Вообще чудо, что он выжил. В тот период я регулярно ездил к нему и интервьюировал дважды в неделю. Позже я создал архив его работ и передал их в Национальную библиотеку.

Насчёт немецкой музыки в Израиле – вы уже не первый год боретесь с запретом на исполнение Вагнера. Есть успехи?
– Я уже отчаялся, если честно, думаю, что наша некоммерческая организация в поддержку творчества Вагнера никогда не достигнет своей цели. Хотя официальный запрет на исполнение его музыки в Израиле – это тотальное невежество. Он действительно был ужасным нарциссом, но отнюдь не чудовищем, каким его представляют себе у нас. Начнем с того, что Вагнер вообще не был милитаристом и умер, когда Гитлеру было всего три года: он понятия не имел, что такое нацизм, он его попросту не застал. Более того, Вагнер говорил, что армией должны заниматься французы, а немцы должны заниматься культурой. В последние годы жизни музыкант вообще планировал эмигрировать в Америку. И, кстати, тот же Тосканини был страшным его поклонником и другом семьи.