«Це ж наш фрэйлэхс!»

О еврейской музыке, о клезмерах, об экспедициях по украинским селам рассказывает заслуженная артистка Украины, доцент кафедры фольклора, народно-песенного и хорового искусства Киевского национального университета культуры и искусств, автор книги «Традиции клезмеров Подолья» Раиса Гусак.

— Раиса Дмитриевна, клезмеры снова обрели популярность. Что это за музыка, которую сегодня многие с удовольствием слушают?

— Клезмеры — это народные еврейские музыканты. Они не имели музыкального образования в привычном для нас понимании. Как правило, они обучались или в семьях, или на свадьбах, или у соседей-музыкантов. Молодые люди воспринимали мелодии на слух. Само слово «клезмер» состоит из двух частей: с иврита «земер» переводится как песня, а «кле» — инструмент. Раньше это слово обозначало только музыкантов, чаще всего скрипачей. Сегодня клезмер обрел такую популярность, что этим словом обозначают не только музыку отдельного инструменталиста или ансамбля, но и весь еврейский музыкальный стиль — именно народный.

— Как получилось, что вы стали исследователем еврейского музыкального фольклора?

— После окончания консерватории я решила заниматься народной инструментальной музыкой, которую исполняли в разных областях Украины. Начала с поездки в Карпатский край, на Гуцульщину. Ведь благодаря природным условиям этого края, благодаря лесам со всевозможными породами деревьев мастера могли изготавливать разнообразные инструменты. Мне хотелось изучать традиционную украинскую музыкальную культуру, я много ездила в экспедиции, посетила Ивано-Франковскую, Тернопольскую, Винницкую области. Именно в Винницкой области я столкнулась с интересным явлением: поют украинские песни, а в качестве музыкального сопровождения используют еврейские мелодии. Звучало очень много еврейской музыки — ведь в прошлом в этом краю в местечках-штетлах проживало много евреев. Евреи в любых условиях стремились сберечь свои традиции, в том числе и музыкальные.

— Удивительно: революция, война...

— Как раз революция сыграла неожиданную роль. В послереволюционные годы вышел указ о создании духовых оркестров. Эти оркестры должны были играть во время демонстраций, усиливать их значимость, торжественность, привлекать людей. Во многих городах, в том числе и в Виннице, организовывались курсы, призванные научить будущих оркестрантов играть на каком-нибудь духовом инструменте. Создавались ансамбли, в  качестве учителей привлекали еврейских музыкантов. Но музыканты эти знали только свою музыку и стали обучать молодежь игре на духовых инструментах с еврейским репертуаром.

— Когда вы впервые поехали в экспедицию?

— Кажется, это было в 1987 году. Уже в 1990-м я выступала на фестивале в Санкт-Петербурге (в то время еще Ленинграде) с докладом «Фрейлехс в Восточно-Подольском Приднестровье». Во время выступления я поставила запись музыканта, который играл на трубе еврейские мелодии. По просьбе гостей из Европы и США я ставила эту запись много раз. Они были поражены, что музыка трубы так близко соприкасалась со скрипичной музыкой. Создавалось впечатление, что играл скрипач, а не трубач. Позже я узнала, что трубач-украинец учился у скрипача-еврея. Учитель играл на скрипке, а ученик старался все скрипичные оттенки перевести в мелодии для трубы. Это была потрясающая, уникальная музыка. Меня она взволновала. Тогда я решила, что буду изучать еврейскую музыку. Мне захотелось ездить и ездить.

— Как вы находили людей, которые знакомили вас с еврейским фольклором?

— В Ямполе, на юге Винницкой области, не было никакой проблемы. Весь регион играл еврейскую музыку — это тамошняя специфика. Там я посетила более 30 сел. Часто сами музыканты подсказывали, где лучше записывать.

— Украинские музыканты?

— Да, украинские музыканты — исполнители еврейской музыки.

— А с еврейскими музыкантами вы встречались?

— В первых экспедициях мне посчастливилось записать нескольких еврейских музыкантов. В Могилеве-Подольском я записала вокалистов — бывших малолетних узников. Они пели песни, которые родились в гетто, а также старые еврейские песни. В то время я работала в консерватории, и мои студенты с удовольствием расшифровывали привезенные из экспедиций материалы. Увы, ни скрипачей еврейских, ни кларнетистов я уже не встретила. Практически все, кто выжил после войны, и следующее поколение эмигрировали.

— В украинских селах нет евреев, а их музыка живет?

— И музыка живет, и даже инструменты остались. В Ямполе, например, сохранились духовые инструменты еще XIX века. В 2004 году я записывала музыку в селе Городковка Винницкой области. Там был очень хороший академический коллектив. Музыканты играли сложные вещи — увертюры для духового оркестра. У них в репертуаре было 39 произведений еврейской музыки. Ведь евреи прожили несколько веков в том регионе. Украинские музыканты приглашали еврейских, чтобы вместе играть на свадьбах. Украинская музыка активно впитывала еврейские мелодии. Иногда, услышав еврейские мотивы в украинских песнях, я спрашивала: «Разве это украинская песня?» Мне отвечали: «Вы нэ розумиетэ — це ж наш фрэйлэхс». Я понимала, что эта музыка настолько укоренилась в регионе, что местные жители считали ее своей.

— Клезмерские мелодии оказали влияние на современную украинскую музыку?

— Именно в том регионе — да: из-за тесных контактов и совместного проживания. Может звучать украинская песня, но она идет в том ладу, в котором когда-то в синагогах евреи пели молитвы.

— Почему так происходит?

— Евреи-музыканты играли танцевальные мелодии, используя лады молитвы. Как я уже говорила, украинские музыканты играли вместе с ними, и все это передавалось, вплеталось в украинскую музыку.

— На каких инструментах играли еврейские музыканты?

— В прошлые века, в основном на скрипке. Позже перешли на духовые инструменты. Когда-то мне коллега предложил тему диссертации «Скрипка — украинский народный инструмент». Я с ним сразу не согласилась. Ведь скрипка — инструмент многих народов: и цыган, и молдаван, и украинцев, и, конечно, евреев.

— Слышала, что вы коллекционируете музыкальные инструменты.

— У меня дома хранится более тысячи самых разнообразных инструментов. Среди них есть гуцульские трембиты, роги, которые использовали чабаны в горах. Есть и шофар в моей коллекции.

— Расскажите, пожалуйста, о вашей книге «Традиции клезмеров Подолья».

— Книге предшествовали многочисленные статьи об экспедициях, выступления на конференциях в Киеве, Запорожье, Санкт-Петербурге, Москве, в городах Польши.  Я отправила материалы для симпозиума в Вену. Мне хотелось поделиться с людьми своими знаниями и открытиями. Так появилась книга. В ней я постаралась подать историко-географические и демографические аспекты, рассказать об этнических поселениях, в том числе и еврейских. Весь второй раздел посвящен еврейскому музыкальному быту и его исследователям на Украине и в России в XIX и в начале XX веков. Отдельный раздел я посвятила Моисею Яковлевичу Береговскому — основоположнику еврейской фольклористики. Он жил и работал в Киеве, умер в 1961 году. Также я рассказываю о музыкально-инструментальной культуре региона, о свадебной музыке, о том, как создавались духовые оркестры, о влиянии еврейских традиций на формирование современной инструментальной музыки. В книге я привожу описание традиционной еврейской свадьбы. Вот как писали о еврейских инструменталистах в литературных источниках: «По всему местечку разносились звуки фрейлехса, с утра до вечера и с вечера до утра. Отдельно друг от друга танцевали мужчины и женщины, создавая два круга. Вот радуется флейта, заливается бравурными трелями, как будто хочет заглушить печаль. Но в этой браваде столько тоски, столько муки, столько отчаяния, что, чувствуя свое бессилие веселить, флейта начинает захлебываться громкими рыданиями. На толстой струне ей вторит жалобно скрипка». Часто в литературе вспоминается имя скрипача Мелеха. Вот послушайте: «Мелех взял скрипку, приложил ее широкий край к самому сердцу, склонил к ней свою красивую голову, как будто прошептал ей что-то. И вздрогнула скрипка, и застонала. От этого стона задрожал контрабас, и утонуло все в стонах. Плачет молодая, плачет ее мама».

— Да, радость и печаль рядом — как всегда в еврейской жизн... Раиса Дмитриевна, вы никогда не сталкивались с недоуменнными вопросами: почему вдруг столько внимания еврейской музыке?

— Когда я только начинала ездить в экспедиции, некоторые коллеги удивлялись, почему я, украинка, занимаюсь еврейским фольклором.. Наверное, им было трудно представить, как увлекла меня еврейская музыка. Она не может не восхищать, никого не оставляет равнодушным. В 2004 году на фестиваль в Евпаторию приезжали американские музыканты. Среди них был всемирно известный трубач Фрэнк Лондон. Я ему рассказывала о своих экспедициях, и он переписал тогда мелодии с моих кассет, увез в США.

— Вы ездили по Украине — родине хасидизма. Приходилось ли вам записывать хасидские мелодии?

— Очень много музыки хасидского направления. Когда-то я специально пришла в расположенный на Подоле в Киеве ресторан «Хайфа», чтобы попросить музыканта проиграть мои записи. Он проиграл и сказал, что звучала старинная еврейская мелодия. Помощник директора ресторана сидел в зале, занимался какими-то бумагами. Вдруг он встал и начал танцевать под эту музыку хасидский танец. Потом поговорил со мной и подтвердил, что я записала настоящую хасидскую музыку.

— Раиса Дмитриевна, спасибо огромное за ваш труд, за книгу, за любовь к еврейской культуре. Традиционно хочу спросить о ваших дальнейших планах.

— Не знаю, хватит ли жизни, чтобы осуществить все мои планы. Нужно завершить начатое учебное пособие. Я бы очень хотела написать книгу о Моисее Береговском как об исследователе еврейской музыки. Он был основным собирателем еврейского фольклора, ездил по всей Украине: Белая Церковь, Хмельницкая область, Подолье. У меня вышли две статьи на тему «Следами экспедиций Береговского». В некоторых местах я сама побывала. Очень хочу отдать дань этому замечательному человеку.