Дмитрия Медведева попросили изъять из проката последний фильм Лунгина

Специалист по русскому средневековью историк Вячеслав Манягин написал обращение на имя президента РФ Дмитрия Медведева с требованием изъять фильм из проката последний фильм Павла Лунгина "Царь". По его мнению, картина "не только искажает историческую правду, но и роняет престиж России в глазах всего мира".

"В романе советского писателя Чингиза Айтматова "Буранный полустанок" есть образ манкурта — человека, лишенного памяти о прошлом и обращенного в раба. Но точно так же и любой народ, лишенный своей исторической памяти, превращается в коллективного "манкурта", в материал для удобрения т.н. "цивилизованных наций". Именно это пытаются проделать сегодня с русским и другими коренными народами России. В качестве орудия используется искусство, в частности кинематограф.
В последнее время целью фальсификаторов стал ключевой момент в отечественной истории — создание в XVI веке Московского царства и олицетворяющий этот процесс первый русский царь Иоанн IV Грозный. Фильм П. Лунгина "Царь", широко разрекламированный всеми российскими СМИ, не только искажает историческую правду, но и роняет престиж России в глазах всего мира", — пишет историк в письме к российскому президенту.

"Могу заверить, что фильм достаточно близок к историческим реалиям ХVI века, — отвечает на претензии Вячеслава Манягина режиссер фильма Павел Лунгин. — Все реплики Ивана Грозного, к примеру, позаимствованы из его писем и воспоминаний. Но все же "Царь" — не историческая монография. Это кино, очень сложное, связанное с философией, историей, религией. Прежде всего меня интересовала психология власти. Поэтому и споры вокруг. Раз они есть, значит, мы попали в точку! Конечно, картина — лишь мое субъективное восприятие этой исторической фигуры. Я и не претендую на что-то большее. Ведь вопросы, поднятые в фильме, все равно остаются:
что такое русская власть, в чем ее природа и загадка? А если говорить о личности Ивана Грозного, то он был святым и грешником в одном лице: тиран и убийца днем казнил, а вечером молился. "Может, я как человек — грешник, но как царь-то я праведен", — вот такая вера в нем самом жила".