Друзья Михаила Козакова ищут третий том его мемуаров

Поэт и издатель Валерий Краснопольский рассказал о том, как они вместе с Михаилом Козаковым издавали двухтомник актера, и о том, что где-то существует продолжение его мемуаров.

 

"Однажды мне позвонил Миша: "Хотел с тобой посоветоваться. Сдал свои рукописи в издательство "Э". Там мне за два тома пообещали четыре тысячи долларов. По-моему, мало". Действительно очень скромный гонорар. У Миши в тот период не было ни новых спектаклей, ни фильмов, ни концертов. Жил он в однокомнатной квартирке с молодой женой. Нужны были деньги. И я предложил ему заплатить больше. Тем более что с издательством "Э" у него не был подписан договор. Правда, книжку он туда сдал. Я предложил выкрасть рукописи. Мы с Мишей нашли человека, который пришел в издательство "Э", чтобы от имени Козакова как будто бы поправить кое-что в тексте. И вместо правки утащил рукопись. Наш план удался. Я заплатил Мише обещанные деньги. Он еще добавил новый материал в книгу. В частности, он написал замечательное эссе о Валентине Гафте. Но потом передумал — не захотел вставлять эссе в двухтомник из-за опасений, что Гафт на него обидится, — рассказывает Валерий Краснопольский. -

 

Как я ни уговаривал его, ссылаясь на то, что никто так здорово о Гафте не писал, как Козаков, он ни в какую. Тем не менее мы продолжали общаться и даже подписали договор на его третий том. Это было в прошлом году. Мы собирались сделать второй тираж и добавить еще один том. Но вскоре Миша уехал в Израиль, и больше мы с ним не увиделись".

 

"Когда на его поминках я подошел к Анне Ямпольской, дети которой являются Мишиными наследниками, она как-то странно на меня посмотрела и сказала, что не знает, где рукописи. Дескать, Миша писал все самостоятельно, не прибегал к помощи секретарей, никого не посвящал, — продолжает он. -
 
То, что третий том существует, я знаю точно. В чем его ценность? Козаков никогда не публиковал свои записные книжки, в которых излита душа. Первые два тома — мемуары, начиная с детства до 90-х годов. А последнее десятилетие, записные книжки, проза, которую он сочинял, — все вошло в третий том. Он мне цитировал отрывки, было очень интересно.
Миша — потрясающий писатель. Он писал о вещах всем известных, но давал им собственную оценку. В мемуарах он говорит открыто о людях, с которыми встречался, и высказывается без оглядки, не шифруя имена".