Унесённые мэтром

Он перебрал 1400 актрис в поисках «той самой» Скарлетт О‘Хара. В итоге «Унесённые ветром» навеки вписали Дэвида Селзника в историю.

В середине 1920-х в голливудскую студию Metro-Goldwyn-Mayer пришел устраиваться на работу молодой человек по имени Дэвид Селзник. Он претендовал на скромную должность скрипт-ридера: человека, который читает тонны присланных сценариев и пишет на них краткие резюме. Но сам он скромностью не отличался и запросил неслыханные для этой позиции 100 долларов в неделю. В ответ на возражение, что скрипт-ридеры получают гораздо меньше, Селзник самоуверенно ответил: «Но я и выполню эту работу гораздо лучше других!» Наглость претендента восхитила работодателей, и его приняли на двухнедельный испытательный срок. После Селзника взяли в штат с зарплатой даже не 100, а 200 долларов – он действительно работал лучше других.

Так Селзник впервые попал в Голливуд – впрочем, через черный ход, хотя до этого все были уверены, что он войдет туда через парадную дверь. Его отец Льюис Селзник был преуспевающим продюсером и души не чаял в Дэвиде – младшем из троих братьев, родившемся в 1902 году. Предполагалось, что именно Дэвид впоследствии займет папино место. Но в 1923 году Льюис Селзник разорился, и Дэвид даже не завершил учебу: платить за престижный Колумбийский университет попросту стало нечем. Тогда-то парень и отправился постигать хитрости кинопроизводства на практике. Впрочем, скрипт-ридером он работал недолго: очень быстро его повысили до ассистента руководителя, отвечавшего за производство вестернов.

В 1928 году Paramount Pictures объявила конкурс на перспективную вакансию – Бенджамину Шульбергу, ведущему продюсеру студии, требовался ассистент. Селзник выиграл этот конкурс, и его нисколько не смутило, что он переходит к конкурентам. «Вы самый наглый молодой человек, которого я встречал», – сказал Шульберг своему новому помощнику. Тот в ответ лишь улыбнулся. Вскоре он начал ухаживать за Ирен Майер, дочерью Луиса Майера, своего предыдущего босса. Дело шло к свадьбе, и владелец Metro-Goldwyn-Mayer рвал и метал: чтобы на его дочери женился перебежчик, да еще какая-то мелкая сошка?! По легенде, на свадьбе он не сказал жениху ни единого слова.

Однако Майер был прежде всего бизнесменом. Очень скоро он убедился в деловой хватке зятя: тот быстро вырос в Paramount, откуда в 1931-м ушел в RKO на пост руководителя производства. В самой скромной из пяти крупнейших студий Голливуда дела шли неважно. Чтобы их поправить, Дэвид начал внедрять новый подход, которого он будет придерживаться всю жизнь.

В то время студии представляли собой своего рода фабрики с полным циклом производства. Все процессы были отработаны, и фильмы снимались по одинаковым накатанным схемам. Селзник же ратовал за индивидуальные производственные решения для каждого фильма. Он подчеркивал, что помимо повышения качества картин это даст экономию в 30–40%.

Свою правоту он доказал незамедлительно, сняв на RKO культового «Кинг-Конга». Возможно, без Селзника фильм вообще не вышел бы на экраны: поначалу студия хотела закрыть проект, поскольку бюджет показался владельцам неоправданно большим. Но Селзник сумел настоять на съемках. Правда, ему пришлось утаить некоторые детали. «Я выкраивал деньги из бюджетов других картин на производство “Кинг-Конга”, – писал позднее продюсер, – и это была моя самая рискованная затея во время работы в RKO».

Благодаря успеху «Кинг-Конга» RKO упрочила свое положение в большой голливудской пятерке, а Майер пригласил зятя в MGM на пост вице-президента, а также главы собственного производственного подразделения. Примерно в то время Селзник добавил к имени букву О и стал для солидности называть себя Дэвид О. Селзник. Первоначально эта буква ничего не означала, но позднее он стал расшифровывать ее как Оливер.

Недоброжелатели – а их у Селзника было немало – утверждали, что это не буква О, а ноль. В студии на Дэвида смотрели косо и за глаза звали не иначе как son-in-law – зять. «Зять поднимается на ноги», – шептали завистники. Но Селзник не обращал на шепотки внимания и снимал один успешный фильм за другим – в том числе выпустил «Анну Каренину» с Гретой Гарбо в главной роли.

Тем не менее положение «зятя» Селзника не устраивало. В 1935-м он основал собственную студию Selznick International и вскоре снял «Унесенных ветром» – самый кассовый фильм в истории кино с поправкой на инфляцию. Съемки были запланированы на 1937-й, но их пришлось отложить на целых два года из-за перфекционизма продюсера. В главной мужской роли Селзник видел исключительно Кларка Гейбла: «Не будет Гейбла – не будет фильма». Однако у Гейбла был контракт с тестем Селзника, а тот злился на зятя за уход из MGM и долго не шел на мировое.

В конце концов MGM согласилась «уступить» Гейбла. Студия тестя взяла на себя половину производственных затрат, взамен потребовав долю прибыли от проката. В итоге на самом кассовом фильме всех времен и народов Селзник почти ничего не заработал. «Но я ни разу не пожалел о своем решении, – говорил продюсер. – Я бы не снял фильм без Кларка».

Еще сложнее оказалось найти актрису на главную роль. На нее попробовалось в общей сложности 1400 претенденток. Селзник даже объявил всенародный конкурс – устроил голосование среди поклонников романа, чем подогрел интерес к фильму. Но, конечно, это был лишь пиар-ход. Скарлетт сыграла малоизвестная в США британская актриса Вивьен Ли.

При работе над этим фильмом Селзник сменил около полутора десятков сценаристов, хотя в титрах упоминается только первый из них – Сидни Ховард. Похожая история сложилась и с режиссерами, хотя их было «всего» трое. Наннэлли Джонсон, один из сценаристов, к которому обратился Селзник, мотивировал свой отказ так: «Три месяца работы у вас выльются в девять, потому что еще шесть уйдет на восстановление».

Актеры тоже страдали: Селзник заваливал их ценными указаниями. Однажды он отправил Вивьен Ли конверт весом в 200 граммов – это были всего лишь «небольшие замечания» по игре. В другой раз курьер с письмом от Селзника явился к Гейблу в три часа ночи. Тот не выдержал и вместе с другими актерами поставил продюсеру условие: после 21:00 – никаких посланий.

Усилия Селзника не пропали даром: триумф «Унесенных ветром» стал главным достижением всей его жизни. Но стал он и проклятьем: продюсер постоянно пытался повторить успех этой картины. «Я провел полжизни, гоняясь за тенью прошлого», – говорил он спустя годы. Но осознание пришло позднее, а в 1940-е Селзник был одержим идеей снять новых «Унесенных ветром». Он заключил договор на три фильма с блистательным Альфредом Хичкоком и предложил вместе экранизировать историю «Титаника». Хичкоку идея не понравилась. После долгих споров режиссер и продюсер сошлись на том, что их первым совместным фильмом станет «Ребекка». Картина по роману Дафны Дюморье с Лоуренсом Оливье и Джоан Фонтейн понравилась зрителям и критикам и получила два «Оскара», но до успеха «Унесенных ветром» ей было далеко.

Следующей работой Хичкока и Селзника стал психологический детектив «Завороженный». По сюжету в психиатрической клинике один из пациентов выдает себя за главного врача. Чтобы изобразить сны главного героя, Хичкок потребовал пригласить самого Сальвадора Дали. Но когда великий сюрреалист рассказал о своих идеях, Селзник понял, что на их воплощение не хватит никакого бюджета. К примеру, в одном из снов над танцующими парами должно было летать полтора десятка роялей.

Тем не менее Селзник попытался найти выход. Он велел сделать 15 миниатюрных бутафорских роялей и пригласил танцоров-лилипутов. «Мне показали подвешенные к потолку игрушечные рояльчики и сказали, что спецэффекты дадут именно тот результат, который мне нужен. А я слушал и думал, что вижу кошмар наяву», – писал Дали. От сцены пришлось отказаться, а из примерно 15 минут материалов, снятых при участии Дали, в фильм вошло минуты две. Это еще сильнее испортило отношения Селзника с Хичкоком. Связанные контрактом, они выпустили еще один совместный фильм, «Дурная слава», и на том расстались.

Селзник же не оставлял надежд снять еще один шедевр. Последнюю попытку он предпринял в 1957-м, когда вышла картина «Прощай, оружие» по роману Хемингуэя. Несмотря на звездный первоисточник, фильм не понравился ни критикам, ни зрителям. Особенно возмущен был сам Хемингуэй. Ему не понравилось, что Селзник поставил на главную роль свою вторую жену Дженнифер Джонс. Ей на тот момент было почти 40 лет, тогда как героине романа – чуть больше 20. По легенде, Хемингуэй высказался по этому поводу так: «Если ваш фильм, где 38-летняя миссис Селзник играет 24-летнюю Кэтрин Баркли, каким-то чудом заработает 50 000 долларов, я предлагаю вам разменять их на 5-центовые монеты и засунуть их себе в задницу».

После провала «Прощай, оружие» Селзник больше ничего не снимал. Он попробовал себя на телевидении, но эта сфера его не особо заинтересовала. Неудачи, а также многолетнее злоупотребление алкоголем подкосили здоровье продюсера. Он пережил несколько сердечных приступов, и пятый из них стал смертельным. Дэвид Селзник умер 22 июня 1965 года в возрасте 63 лет. «Унесенные ветром» остались его главной работой, так и не превзойденной им самим.