Под звездой Лу Рида

Он играет инди-рок и в то же время пытается быть «хорошим евреем»: соблюдает шаббат и не дает концертов в пятницу вечером. Его последний альбом стал одним из лучших в 2015-м по версии Guardian. Даже если вы пребываете в глубокой депрессии, его песни здорово поднимут вам настроение: их невозможно слушать не улыбаясь. «У меня будет светлое будущее в музыке до тех пор, пока я не обрету истинное счастье», – поет этот заводной американец Эзра Фурман.

Эзре Фурману 29 лет, он родился в Чикаго в зажиточной семье и поёт о том, что актуально сейчас: принятии себя и своего тела, феминизме и, как ни странно, религии. Число его поклонников стремительно растет по обе стороны океана. «Я не буду строить гипотез о пути к популярности, но мне кажется, я заслуживаю ее», – говорит Фурман. Возможно, это не слишком скромно, но талантом его Г-сподь действительно не обделил.

Всё началось, когда ему было пятнадцать лет и он открыл для себя творчество Лу Рида. В начале нулевых Фурман был тинейджером, любил панк-рок, чувствовал, что границы его старого маленького мира стали уже непрочными, но еще не знал, как их сломать. Ему нравилась девушка, которая только что получила права, и с которой они колесили по ночам на ее машине без определенной цели. Они слушали музыку ночи напролет, и однажды внимание Фурмана привлек голос Лу Рида, пробивавшийся из колонок сквозь шум двигателя. Это была песня Rock & Roll с альбома Loaded группы The Velvet Underground. Они кружили по пригородам, и Эзра Фурман слушал Лу Рида, песню за песней, весь альбом.

Музыка и жизненная философия Лу Рида стали откровением для беспокойного тинейджера, зависшего на вопросах самоидентификации. Фурман понял, что необязательно относить себя к какой-то определенной группе, субкультуре или иной категории. Лу Рида невозможно было отнести ни к какой категории. Великий поэт и музыкант из типичной бруклинской семьи, получивший при рождении имя Аллан Рабиновиц и сменивший его потом на сценический псевдоним Лу Рид, был не просто двусмысленным, он нес сразу множество смыслов. То, что он сочинял, было чистым авангардом и в то же время «добрым старым рок-н-роллом». Он был непредсказуем и загадочен, и в этом нежелании укладываться в какую-либо классификацию и категорию Фурман увидел себя и стиль, который мог бы подойти и для него. В голосе и имидже Лу Рида Фурман услышал и почувствовал свободу, которую так страстно желал.

Свою первую группу Ezra Furman and the Harpoons он собрал еще в Университете Тафтса в Массачусетсе. У коллектива были контракты с несколькими лейблами, но записав три альбома, группа распалась. На работу идти молодому бунтарю не хотелось. «Меня так тошнило от обычной жизни», – признается уже сейчас Фурман в песне из своего последнего альбома Perpetual Motion People. А тогда он решил творить в одиночку, создавать музыку сам.

В 2012 году для выхода своего первого сольного альбома Эзра Фурман собрал пожертвования на краудфандинговом сайте Kickstarter. Диск был записан на чердаке его дома и вскорости привлёк внимание независимого лейбла. После этого диск был переиздан, а наш герой собрал новую группу Ezra Furman & the Boy-Friends, которая отправилась в гастрольный тур в поддержку альбома. Бас, клавиши, барабаны, саксофон, гитара – вот и все ингредиенты оптимистичного звучания «бойфрендов». И конечно – громкий и хрипловатый, но без надрыва вокал Эзры Фурмана.

За первым сольным альбомом последовал второй, затем третий. Критики называли диски «нежданными жемчужинами», «милым панк-роком» с «глубокими и в то же время забавными мелодиями». Вслед за новыми альбомами последовали и очередные гастрольные туры по Европе и США. А британское издание Guardian включило его последний альбом в топ-25 альбомов 2015 года.

Казалось, вот она, слава. На проверке звука перед концертом в Лондоне в гримерку к Фурману заглянула сама Бьорк. Все вроде бы хорошо, но в душе у музыканта зарождался разлад: трудно, живя в мире рок-музыки, остаться соблюдающим евреем.

***

– Моя музыкальная жизнь, как и духовная, зависит от вечера пятницы. В свое время моя мать перешла из католической веры в иудаизм, – вспоминает Фурман. – И ее родители сказали: «Если ты собираешься принять иудаизм, то будь хорошей еврейкой». Они не хотели бы, чтобы и мы с братьями относились к религии спустя рукава. И я особенно серьезно к ней отнесся.
И заявления Эзры не остались голословными: в 2014 году музыкант решил больше не играть концерты в пятницу вечером, чтобы полноценно соблюдать шаббат. Можно представить, насколько это затрудняет жизнь рок-музыканта и менеджеров клубов, ведь вечер пятницы – самое концертное и клубное время!

Более того, в своих песнях Фурман стал всё чаще обращаться к Б-гу. В аннотации к своему прошлому альбому Day of the Dog он специально указал, что помимо отсылок к движению Occupy Wall Street и музыканту Тому Уэйтсу, в его песнях есть и аллюзии на темы 82-го псалма. А в заключение Фурман привел цитату одного из крупнейших еврейских авторитетов ХХ века Реббе Менахема-Мендла Шнеерсона: «В конце концов, нравственность и добродетель возобладают».

Эзра и в обыденной жизни любит порассуждать на религиозные темы. Для него иудаизм близок к написанию песен – и в том, и в другом всё определяют сила слова и поднятые истины. «Исполнение песен – это повторение возвышенной речи, цель которого – вызвать божественный опыт, – говорит сам певец. – И это часть того, чем является молитва. Если вы спросите меня, то весь смысл религии – выработать у человека привычку превозмогать наше обычное состояние тоски от этого мира. И рок-н-ролл тоже это приносит».

Фурман говорит, что для него важно быть последовательным, чтобы и в музыке, и в личной жизни быть честным перед людьми, рационально проживать каждый день и всегда быть настоящим, не только перед людьми, не только на сцене и не только в синагоге. Самое страшное в жизни, как признается он сам, – оказаться хорошим, когда люди смотрят, и быть плохим, когда они отворачиваются.

***

Два с лишним года назад, когда Лу Рид умер от осложнений, вызванных пересадкой печени, Фурман написал на своем сайте своеобразную оду. В ней есть такие слова: «Мой герой мертв – это действительно больно. Я бы никогда не собрал группу, если бы не Лу Рид. Возможно, я бы не написал ни одной песни или никуда бы с ними не пробился. Может, я бы даже не носил очки сейчас. Я определенно не пел бы так, как я пою. А именно это придает моей жизни смысл».

При этом Фурман и Рид встречались лишь однажды – на фестивале, где первый сыграл на акустической гитаре песню второго. После того концерта Рид подошел к Эзре и сказал, что исполнение ему понравилось. Пообщаться им толком не удалось, но эту короткую встречу сам Фурман называет вершиной музыкальной карьеры.

Возможно, именно то, что такого примера не было перед глазами младшего брата Эзры – Джона Фурмана, который играл в панк-группе Krill, и привело к тому, что этот коллектив коммерческого успеха не добился. Композиции Krill, впрочем, сильно отличались от песен Эзры: они были более тревожными и ожесточенными.

В 2015-м Эзра Фурман выпустил свой альбом Perpetual Motion People, за который и попал в топ-лист Guardian. Но не всегда его музыкальная карьера шла так благополучно по восходящей. Всего за год до выхода этого альбома Фурман был в шаге от того, чтобы бросить музыку – тогда в городе Бойсе штата Айдахо на его концерт пришло всего восемь человек. По этому поводу младший брат Эзры, знающий, что это такое, не понаслышке, сказал: «Ни на одной другой работе не столкнешься с такой жестокостью: ничего не сравнится с ощущением, когда ты выходишь на сцену, настроенный на выступление, а перед тобой пустой зал». Но, возможно, Эзра в тот раз выбрал просто не ту аудиторию для своих песен. Он остался в музыке благодаря поддержке друзей, неожиданно свалившемуся предложению отправиться в гастрольный тур по Строму Свету и голосу Лу Рида, звучащему в его наушниках. А вслед за этим пришел мировой успех. Но Эзра всегда помнит о непростых временах, которые ему пришлось пережить: «Я жил в Бруклине и знал пиццерию, где можно за 1 доллар купить четыре чесночные булочки». И, кажется, он всегда готов в нее вернуться.