Расстрел советского кино

Он не позволил Сталину разделить Бурятию – и тот затаил на него обиду. Сначала сослал послом в Тегеран, а после – когда Борис Шумяцкий задумал выстроить в Крыму «советский Голливуд» – расстрелял.

По семейной легенде, за неделю до начала травли, предшествующей аресту, Шумяцкий не выпил за здоровье Сталина на новогоднем приеме в Кремле. Вообще-то, он не пил совсем, и Сталин это прекрасно знал. Но в тот момент решил заострить внимание: «Борис, ты что, не хочешь выпить за мое здоровье?!» «Коба, ты же знаешь, я не пью», – ответил Шумяцкий. После чего от Сталина последовало традиционное, но от этого не менее пугающее: «Не можешь – научим, не хочешь – заставим».

Ещё 4 января 1938 года Шумяцкий работал: отправил Молотову записку о необходимости закупить американскую аппаратуру для кинофикации Большого Кремлевского дворца. А вот 7 января – решением Политбюро – его сняли с поста начальника Главного управления кинопромышленности Комитета по делам искусств СССР. Вместо него поставили сотрудника НКВД Семена Дукельского. Еще через два дня в «Правде» появилась статья «Что тормозит развитие советского кино» с критикой Шумяцкого. Тезисы статьи были вскоре поддержаны журналистами других изданий: звучали фразы «оказался в плену вредителей», «пустословил»», «создавал парадную шумиху». В ночь с 17 на 18 января 1938 года Шумяцкий был арестован – его обвинили в контрреволюционной террористической деятельности и шпионаже.

В процессе быстрого судопроизводства обвинения множились – в конце там был даже пункт про покушение на жизнь Сталина и другого высшего советского руководства: якобы Шумяцкий намеревался отравить всех ртутью в кремлевском кинозале. В любом случае 28 июля 1938 года военная коллегия Верховного суда СССР сочла все обвинения доказанными и приговорила Шумяцкого к высшей мере наказания. Он был расстрелян на следующий день.

Шумяцкий сделал для советского кино немало. Под его руководством были сняты фильмы «Чапаев», «Веселые ребята», «Юность Максима», «Тринадцать», «Цирк» и многие другие. Это он был инициатором создания Дома кино и проведения в Москве первого международного кинофестиваля в 1935 году. Он также решил задачу по полной перестройке анимационного кино в СССР, в результате чего в 1936-м появился «Союзмультфильм». Однако главный свой проект – «советский Голливуд» в Крыму, где должны были выпускать по 200 кинофильмов в год – он осуществить все же не успел.

Кроме того, конечно, было в его управлении советской киноиндустрией много перегибов – так, именно он потребовал от Сергея Эйзенштейна прекратить съемку фильма «Бежин луг», да еще и публично попросить прощения за совершенные ошибки в газете «Советское искусство». Работу над фильмом режиссер прекратил – хотя ему и оставалось-то всего 11 съемочных дней, весь материал уже был почти готов. Прощения тоже попросил, но в своеобразной форме – говорят, извинялся просто за то, что он – Эйзенштейн. В итоге, кстати, ответственность перед Сталиным за провал фильма – «антихудожественный и политически явно несостоятельный» – взял на себя Шумяцкий.

Его непосредственный начальник – председатель Комитета по делам искусств Платон Кержанцев – был им тоже крайне недоволен. Вот что он писал Молотову еще в августе 1936 года: «Товарищ Шумяцкий продолжает считать, что находящееся в его ведомстве Главное управление кинопромышленности – это совершенно самостоятельная организация, которая должна только время от времени посылать в наш комитет какие-нибудь бумажные сводки и справки». И тем не менее не недовольство Кержанцева – и уж, конечно, не мнение Эйзенштейна привели Шумяцкого к расстрелу. Дело в том, что Сталин точил на него зуб уже давным-давно – и это было мало связано с кино.

Борис Захарович Шумяцкий родился в ноябре 1886 года в Верхнеудинске – ныне столице Бурятии Улан-Удэ. Туда его родители прибыли за несколько лет до его рождения из Петербурга. Отец Шумяцкого долгие годы работал переплетчиком в одном из издательств российской столицы, но после убийства Александра II его – как и других петербургских евреев – начали выселять за черту оседлости. Захару Шумяцкому была предписана сельская местность на Украине, но он не согласился с таким положением дел: стал упорно настаивать, что для его профессии нужен только город. Напорному еврею «пошли навстречу» – отправили его в город в Восточной Сибири.

Борису было десять лет, когда семья переехала в Красноярск. В 12 лет он уже стал учеником вагонного цеха железнодорожных мастерских – выучившись, работал там вплоть до революции 1905 года. После вступил в РСДРП: командовал большевистским отрядом в Красноярске, был арестован, но сумел бежать. Впоследствии работал во Владивостоке, вёл нелегальную работу в Омске, Томске и Челябинске, какое-то время даже скрывался в Аргентине. После Февральской революции 1917 года карьера Шумяцкого резко пошла в гору: сменив множество руководящих постов, в феврале 1921 года он стал уполномоченным Наркомата иностранных дел на Дальнем Востоке.

Тут-то впервые и столкнулись интересы Шумяцкого и Сталина. Вопрос был связан с Бурятией. Сталин планировал создать там сразу три национальных округа, Шумяцкий же естественным образом воспринимал свою малую родину как единую автономную республику. Борис Захарович смог отстоять тогда свою позицию. Для Сталина это стало одним из первых серьезных поражений – и он этого Шумяцкому никогда не забывал.

Когда в апреле 1922 года Сталин был назначен Генеральным секретарем ЦК РКП(б), Борис Шумяцкий, вовсю планировавший тогда переезд на вышестоящую должность в Москву, неожиданно был отправлен послом в Тегеран. Почетная ссылка продолжалась три года. Известно, что в это время он много общался по дипломатической почте с Сергеем Есениным. Тот собирался в Тегеран для работы над своим знаменитым циклом «Персидские мотивы» – Шумяцкий рассказывал ему о тонкостях персидской жизни. Бытует мнение, что в Персию Есенин так и не попал – написал все в Баку. Однако друзья Шумяцкого любили рассказывать, что встреча дипломата и поэта в Тегеране все же состоялась: якобы Борису Захаровичу даже пришлось спасать Есенина от толпы, когда тот, увидев прекрасную незнакомку, отправился за ней в чей-то гарем.

Из Персии в Москву был привезен и ковер династии Каджаров – шах подарил его супруге Шумяцкого Лие Исаевне. Вообще, это был тот еще конфуз: на одном из приемов Лия Исаевна горячо похвалила этот ковер за невиданную красоту – не зная железного восточного правила, по которому хозяин должен тут же отдать вещь, понравившуюся гостю. Правда, по тому же обычаю гость должен был преподнести хозяину ответный подарок. В итоге Шумяцкому – во избежание дипломатического скандала – пришлось за свои деньги покупать драгоценности из фонда, в котором хранились конфискованные советской властью вещи российской царской семьи. Ковер был изъят сразу после ареста Бориса Захаровича.

Но когда он только вернулся из Тегерана в Москву в 1925 году, его назначали на разные посты. Он успел побыть членом бюро Ленинградского губкома ВКП(б), ректором Коммунистического университета трудящихся Востока, директором издательства «Прибой», ректором Института народного хозяйства имени Г.В. Плеханова, руководителем Союзпечати и членом ЦК Узбекистана. Но даже из этого списка понятно, что к высоким руководящим должностям его не подпускали.

В 1930 году Шумяцкий был приглашен на пост председателя «Союзкино», которое вскоре было реорганизовано в Главное управление кинофотопромышленности. Стоит полагать, что никто не ожидал от Шумяцкого большой инициативы – а он возьми да ее прояви. Планы о «советском Голливуде» на берегу Ласпи в Крыму оказались уж совсем грандиозными – Сталин терпеть амбиции давнего врага не стал. Бориса Шумяцкого реабилитировали – посмертно – 22 февраля 1956 года.