Генерал Сорви-голова

Он остановил нацистов на подступах к Смоленску, подкосил их план «молниеносной войны» и спас сотни евреев. Так уже через месяц войны Яков Крейзер стал Героем Советского Союза.

Первые дни после вторжения в СССР нацисты уверенно продвигались внутрь страны, нацеленные на быстрый захват Москвы. Начальник Генштаба сухопутных войск вермахта Франц Гальдер, сравнивая пройденное за семь дней с оставшимся пройти до столицы, даже записал в своем дневнике: «Не будет преувеличением сказать, что кампания против России будет выиграна в течение 14 дней». Самая мощная из трех групп нацистских армий – «Центр» – к этому времени фактически разгромила Западный фронт Красной армии. На подавление отдельных очагов героического сопротивления немцы оставили часть подразделений, но основных сил они не задерживали. В итоге ударные части «Центра» полным ходом следовали к Смоленску – ключевой точке удара по Москве.

Самый короткий путь пролегал через реку Березина у города Борисова, к которому вечером 30 июня и вышла немецкая 18-я танковая дивизия Вальтера Неринга. Немцы были спокойны – разведка установила, что город и мост обороняли курсанты Борисовского танкового училища и сводный отряд из отступающих советских подразделений. Напомним, что именно здесь, на Березине, в октябре 1812 года была окончательно разбита «великая армия» Наполеона. Здесь же споткнулись и стремительно наступавшие нацисты.

Город и мост они взяли стремительным броском уже на следующий день, развернув плацдарм на правом берегу реки. А вот дальше башни немецких танков начали слетать одна за другой. Натиск фашистов на важнейшем направлении 11 дней сдерживала 1-я Московская мотострелковая дивизия под командованием Якова Крейзера. Его умелые действия дали советскому командованию время обустроить оборонительные рубежи в районе Смоленска и прикрыть московское направление. Чуть позже именно Смоленское сражение приведет к нарушению графика операции «Барбаросса». Но значительная часть историков уверены – начало краху гитлеровской стратегии «молниеносной войны» было положено в боях у Борисова под руководством Крейзера.

«Русские воины! Кому вы доверяете свою жизнь? Ваш командир – еврей Янкель Крейзер. Неужели вы верите, что Янкель спасет вас? Сдавайтесь в плен, а с Янкелем поступайте так, как надо поступать с жидами», – гласили наспех напечатанные и сброшенные немцами листовки после первого дня боя с дивизией Крейзера. Подчиненные вспоминали, что, получив один из экземпляров, Яков Григорьевич задумчиво произнес: «Родители всегда называли меня Янкелем. Хорошее имя, я им горжусь».

Крейзер родился в ноябре 1905 года в Воронеже, где его дед – кантонист Альтер Гершкович – получил право поселиться после 25 лет службы в царской армии. Рано оставшись без родителей – мать умерла в 1917 году от туберкулёза, а отец в 1920-м от тифа, – Яков вступил в ряды Красной армии. Его отправили учиться в местную пехотную школу, закончив которую, он оказался в Московской пролетарской стрелковой дивизии – и там прошёл путь от командира взвода до командира дивизии.

В 1936 году на учениях в Алабинских лагерях его заприметил маршал Михаил Тухачевский. Он признал действия Крейзера «образцовыми» – и даже представил к ордену Ленина, который Крейзер вскоре и получил лично из рук Сталина. Продвигаясь по службе, в мае 1941 года Крейзер окончил Курсы усовершенствования высшего начальствующего состава при Военной академии имени Фрунзе и был назначен командиром «пролетарки». Вечером 21 июня 1941 года дивизия вернулась после учений Московского гарнизона.

«Воскресенье 22 июня началось, как и обычно. На спортивных площадках разгорались состязания, в клубах полков собирались коллективы художественной самодеятельности. Как и всегда в дни отдыха, ко многим воинам приехали повидаться родственники. Время приближалось к двенадцати. И вдруг из репродуктора раздались тревожные слова: «Война!» Трудно передать состояние тревоги, которое моментально овладело людьми», – вспоминал Яков Крейзер.

Полковник Крейзер получил приказ двигаться на запад, чтобы перекрыть Минское шоссе в районе Борисова, в сторону которого и двигались немецкие дивизии танкового корпуса генерал-полковника Гудериана. Пройдя спешным маршем почти 700 километров, бойцы Крейзера заняли позиции на 50-километровом фронте вдоль восточного берега Березины и почти сразу вступили в бой.

«Наша 18-я танковая дивизия получила достаточно полное представление о силе русских, ибо они впервые применили свои танки Т-34, против которых наши пушки в то время были слишком слабы», – вспоминал Гудериан свою первую встречу с дивизией Крейзера. Выбить немцев с Борисовского плацдарма не удалось, поскольку, помимо численного преимущества, в небе безраздельно господствовала немецкая авиация. Однако сопротивление бойцов Крейзера заставило немцев не только приостановить свое продвижение, но и несколько раз отбивать контратаки.

Отойти от Березины Крейзер не позволял фашистам до 4 июля, а затем перешел к подвижной обороне: ночью, когда гитлеровцы делали паузу в наступлении, он отводил войска и, маскируя танки, занимал наиболее выгодные позиции, неожиданно накрывая фашистов огнем. «С утра противник предпринимал наступление в развернутых боевых порядках, но бил по пустому месту, и только к полудню подходил к новому рубежу обороны дивизии. Здесь ему снова приходилось развертываться, чтобы преодолеть организованное сопротивление. Так, день за днем, в течение 11 суток непрерывных боев с частями 47-го немецкого танкового корпуса изматывались силы врага», – вспоминал Крейзер. За это время ежедневные дистанции немцев, проходивших до Борисова по 50–70 километров в день, сократились до 10 километров. Ударная немецкая 18-я танковая дивизия потеряла больше половины своих танков. «Потери снаряжения, оружия и машин необычайно велики. Это положение нетерпимо, так мы напобеждаемся до собственной погибели…» – отмечал Вальтер Неринг в приказе к руководимым им подразделениям.

Большие потери, конечно, несла и «пролетарка» Крейзера, но она сделала невозможное – заставила танковые соединения фашистов свернуть с шоссе и петлять по местности в поисках альтернативных путей. То есть, другими словами, терять драгоценное время. Лишь 11 июля части дивизии Крейзера стали выводиться из боя на восточный берег Днепра для доукомплектования. Но и там пришлось принять бой: нацисты захватили плацдарм на левом берегу и рвались к Смоленску. В том бою комдив Крейзер был ранен осколком бомбы. Уже в госпитале он узнал, что его бойцы успешно контратаковали и на двое суток задержали продвижение противника. Там же он узнал о присвоении ему 22 июля звания Героя Советского Союза. Крейзер стал первым из пехотинцев, удостоенных этого звания, и первым Героем Советского Союза среди старших офицеров и командиров соединений. Спустя две недели Крейзеру было присвоено звание генерал-майора, а дивизия стала называться 1-я гвардейская.

Вот так Яков Крейзер стал символом первых побед. Он пользовался безграничным уважением своих бойцов за то, что всегда находился не в блиндаже, а в авангарде атак – и выверял каждую операцию, стремясь к минимальным потерям. Неслучайно в дивизии даже появился негласный гимн:

Громит врага оружием
Дивизия бесстрашная.
На подвиги геройские
Нас Крейзер в бой зовет.

Лавиной сокрушительной
Пошли бойцы отважные
За наше дело правое,
За наш родной народ.

Сразу после выписки из госпиталя генерал-майора Крейзера направили на Брянский фронт – командовать 3-й резервной армией. Именно под его руководством армия приняла участие в Смоленском сражении и Московской битве, Тульской оборонительной и Елецкой операциях. В ходе контрнаступления под Москвой армия Крейзера также освобождала Ефремов. В феврале 1942-го Якова Крейзера назначили заместителем командующего 57-й армией Южного фронта, но через полгода вверили 1-ю резервную армию, которую вскоре переименовали во 2-ю гвардейскую.

Именно армии Крейзера, произведенному к тому моменту уже в генерал-лейтенанты, было поручено прорвать мощнейшую сеть укреплений нацистов на реке Миус. В итоге его фланговые маневры – Крейзер напрочь отказался следовать приказу и вести солдат в лоб – помогли не только сохранить жизни тысяч солдат, но и прорвать, казалось, непреступную оборону врага. Тем не менее за неисполнение приказа Крейзера на несколько дней отстранили от должности командующего армией. Но поняв, что именно его действия привели к прорыву обороны – наградили.

В августе 1943 года Крейзера назначили командующим 51-й армией, доверив ключевую роль в Крымской наступательной операции. Ему же поручили и ликвидацию Курляндского котла в Прибалтике, где отчаянно сопротивлялись 30 дивизий вермахта общей численностью более 250 тысяч человек. Бои там продолжались вплоть до 23 мая 1945 года.

Крейзер участвовал в Параде Победы на Красной площади. Рассказывают, что на последовавшем торжественном приеме в Кремле отдельный тост за Якова Крейзера поднял Сталин. Спустя неделю 39-летний Крейзер получил звание генерал-полковника. В послевоенные годы Яков Григорьевич командовал войсками Южно-Уральского, Забайкальского, Уральского и самого большого в стране Дальневосточного военных округов. В июле 1962 года Крейзер стал единственным из воинов‐евреев, достигшим в советское время звания генерала армии.

К слову, факт освобождения Крыма вполне мог превратиться в доказательство «вины» Крейзера по делу Еврейского антифашистского комитета, членом которого он был с 1942 года. В ряде протоколов допросов Крейзера подводили под участие в якобы существовавшем заговоре ЕАК по захвату полуострова. К счастью, арест генерала не состоялся. Крейзер также был одним из немногих, кто отказался в 1953 году ставить подпись под так называемым «Письмом представителей еврейской общественности», связанным с «Делом врачей».

Яков Григорьевич Крейзер продолжал служить до последних дней. В его воинской карточке так и записано: «Умер 29 ноября 1969 г. при исполнении служебных обязанностей». Именем Крейзера названы улицы многих городов на пути его боевой славы. Хранят память о нем и в Израиле, где живут потомки спасенных им во время войны.