Джорджо Перласка: Так говорил Герцль

У историков Венгрии принято было – да и теперь принято – описывать положение венгерского еврейства в начале ХХ века примерно так: «…идеально вписалось в жизнь народа, главный раввин был членом верхней палаты». И это верно:  главный раввин был членом местной, так сказать, палаты лордов. В Будапеште процент еврейского населения сильно напоминал соответствующий процент в нынешнем Нью-Йорке. Венгерская пресса – кроме националистической (не путать с патриотической!) – чуть ли не состояла из «мадьяр Моисеева закона» сплошь, (а в юмористической, где рождался знаменитый венгерский – будапештский! – юмор, процент евреев зашкаливал за сто, если учесть профессиональных весельчаков-внештатников). То же можно было сказать и об адвокатуре, и о медицине. Среди инженеров, правда, процент был достаточно незаметен: не то, чтобы не было, но меньше, чем доля в общем населении. Двоюродный брат Теодора Герцля  -  Енё Хелтаи (увы, не знаем, как его имя звучало до полной мадьяризации) не только известен был своими детективно-юмористическими романами, но и обогатил родной венгерский язык словом «мозисинхаз», или кратко «мози», что у всех людей в мире значит «кино», но венгры настолько самобытны, что и это слово у них свое, дословно: «движущийся театр».  Но дело здесь не в одной национальной самобытности: известно ведь, что обогатить язык единственным даже словом по плечу только людям, глубоко этот язык чувствующим.

Раз уж мы вспомнили Енё Хелтаи, то скажем, что его роман «Ягуар» переведен был на русский язык (не знали, видать, издатели, что он кузен Герцля). Роман, скажем честно, не есть жемчужина венгерской литературы, но его коллизия нам интересна с точки зрения разбираемой нами темы. Там еврей-банкир не слишком симпатичен и разоряет аристократа (не по злобе, а так, по работе), зато его дочка – красива и благородна, разорения не допускает, с аристократом у нее роман, и в конце книги она становится его супругой. Крестившись, разумеется, и став полноценной графиней. Поистине, достойная награда за достойное поведение…  И ведь не все так это невероятно было в тогдашней Венгрии тогдашних времен.

А вот роман – точнее, детская книга – «Мальчишки с улицы Пал» стала действительно классической, входящей в школьную программу. Известной  почти наизусть любому венгру в Венгрии и рубежами ее. И даже на иврит три раза переведеной. Автор ее Ференц Мольнар – естественно, если в нашем  исследовании упоминается! – еврей. Почему-то среди не венгерской части населения Земного Шара  она получила наибольшую популярность в Италии.  Знал ее с детства и Джорджо Перласка, знал и то, что Мольнар – личный друг Муссолини, а потому страшно был удивлен, когда приведенный немцами к власти фашистский режим Салаши эту книгу запретил, и ее даже публично сожгли (прямо-таки, как маленькие немцы!).

Не будем предаваться любимому еврейскому занятию – перечислению великих людей с уточнением их пятого пункта (для читателей, родившихся позже перестройки и гласности с демократией: пятый пункт  в анкете советских времен обозначал национальность, а значил определенную национальность, и вы  даже знаете какую.) Все же упомянем, что бессмертный автор «Сильвы» («Королевы чардаша»)   Имре Кальман  — тоже еврей. Об ученых мы пока не говорим. Пока.

Зато , надеюсь, читателям стало понятно почему огромное количество венгерских евреев искренне считали Венгрию – и только Венгрию! – своей родиной и не помышляли о том, чтобы ее покинуть. Даже в случае опасности.

« От венгерских евреев я бы и отступился, уверься я, что их патриотизм защитит их от напасти антисемитизма… Но и венгерских евреев настигнет жестокий рок, и удар его будет тем беспощадней, чем позднее это произойдет, и тем ожесточеннее, чем большего могущества достигнут они к тому времени. И от этого нет спасения».

Это написал в 1903 году Теодор Герцль.  Родившийся в Будапеште.