Театр начинается с еврея

Его отец был советником всесильного Ахмада Паши и строил в Египте вторую Европу. Он же создал египетский театр и кинематограф. Но дело жизни Якова Цануа похоронил любимец советских властей Гамаль Абдель Насер, вынудив еврейских режиссеров и актеров снова бежать из Египта.

«Я еврей!» – шокировал недавно признанием арабскую публику известный египетский актер Карим Кассем, вспомнивший в телешоу, как принёс в детстве из школы «бесценные знания», что «евреи повсюду, у них длинные носы и они скупердяи», а в ответ услышал от сестры: «Ты что, не знаешь, что наша мама – еврейка?»

Признание Кассема наделало много шума, но египетские зрители согласились в качестве исключения и дальше любить «немного еврейского» актера. Знали бы египтяне, кто создал их театр и национальную киноиндустрию.

Мольер из Египта

Яков Цануа, основавший в 1870 году первый египетский театр, был сыном еврейского эмигранта из Италии, добившегося на новой родине больших успехов: европейское образование и владение иностранными языками позволили Рафаэлю Цануа стать советником принца Ахмада Паши Икана – второго человека в стране. Под влиянием Рафаэля египетские власти начали ориентироваться на Европу, а правитель страны Исмаил Паша регулярно приглашал на гастроли лучшие театры мира.

Вот только египетская аристократия плохо знала английский, итальянский и другие языки театра, и всё происходящее на сцене оставалось для почтенной публики загадкой. Тогда юный Яков, выучившийся по наставлению отца музыке, живописи и литературе в Ливорно, а по возвращении ставший одним из самых популярных журналистов Египта, основал в одном из кафе Каира первый египетский «Театр комедии».

В совершенстве владевший английским, итальянским, русским, немецким и испанским языками, Яков Цануа поначалу переводил на арабский и ставил на сцене классические европейские оперетты, а затем стал и сам писать пьесы – первые полноценные драматические произведения на арабском языке. Его дебютная постановка «Современная девушка» имела оглушительный успех, а после второй – «Две женщины и их неприятности» – его стали называть «египетским Мольером».

Пьесы Цануа зиждились на конфликте между ревнителями традиций предков и сторонниками либерального образа жизни, который сотрясал Египет еще 150 лет назад и продолжает сотрясать до сих пор. К примеру, героиня «Современной девушки» пытается выйти замуж за любимого мужчину вопреки воле отца, а узнаваемые персонажи, вроде верного слуги, симпатизирующего влюбленным и готового ради них пойти против воли своего господина, переходили у Цануа из пьесы в пьесу.

В историю Египта он вошел еще и как яростный борец против авторитаризма, но какую сторону в конфликте традиций и прогресса занимал он сам, понять не так просто, поскольку Цануа до конца дней оставался египетским националистом, сторонником самобытного пути развития страны и автором лозунга «Египет для египтян». И все же в любой энциклопедии он прежде всего – «египетский Мольер», а его пьесы легли также в основу сценариев первых египетских фильмов.

Еврейская золушка

Египетская киноиндустрия начала развиваться в 1920-х годах, и евреям суждено было сыграть в этом ключевую роль. Именно они были владельцами первых кинотеатров в Каире и Александрии и, заработав на прокате европейских фильмов, решили вкладываться в развитие египетского кино. Но профессия актрисы считалась для девушки-мусульманки позорной, и почти все главные роли в первых египетских фильмах исполняли еврейки: Адель Леви, Виктория Коэн, Виолетт Сидауи и другие.

Основоположник египетского кино Того Мизрахи, также как и Цануа, родился в еврейской семье выходцев из Италии и учился в Европе. В 1928 году он построил в родной Александрии «Студию Того», где были сняты десятки фильмов, ставшие классикой египетского и мирового кино. Среди них и серия фильмов, запомнившаяся персонажем по имени Шалом – этот бедный, наивный и не очень удачливый еврей, роль которого сыграл еврейский актер Леон Анджел, выручал из беды своих друзей-мусульман и был призван тем самым внести в арабский мир идею мирного сосуществования и даже дружбы враждующих народов.

В 1956 году, вскоре после прихода к власти Насера, создатель египетского кино был вынужден бежать в Италию, где был разорен своим компаньоном и закончил жизнь в нищете. А еврейские звезды египетского кино, которых он успел зажечь, продолжали успешно сниматься и оставались любимцами арабского мира.

Одной из самых ярких выпускниц «Студии Того» была Раика Ибрагим – урожденная Рашель Авраам Леви. Она снялась в двух десятках картин и даже стала одной из главных звезд Берлинского кинофестиваля с фильмом «Зейнаб». Однако личная жизнь актрисы сложилась крайне неудачно, и после очередного развода она перебралась в США. Египетские СМИ в попытке очернить ее писали, что Раика Ибрагим начала работать при израильской миссии ООН под своим настоящим еврейским именем, но это было неправдой и никак не сказалось на отношении к ней зрителей – египтяне продолжали самозабвенно любить еврейскую актрису.

Другой звездой первой величины была Лейла Мурад, которую часто называют «золушкой египетского кинематографа». Лейла, названная при рождении Лилианой, родилась в семье известного в Каире певца и кантора местной синагоги Ибрагима Заки Мордехая. Её отец был выходцем из Ирака, мать родилась в Польше, и в Лейле смешались сефардские и ашкеназские черты, придав её внешности и игре особый шарм. Вдобавок она унаследовала музыкальный талант и артистизм отца.

В 1938 году Лейла дебютировала в фильме «Живи, любовь!», а с начала 1940-х годов стала сниматься в фильмах Того Мизрахи в амплуа девушки из аристократической семьи, которая хочет вести современный образ жизни и одновременно сохранить верность традиционным ценностям ислама.

В 1945-м Лейла вышла замуж за актера-мусульманина Ануара Нагди, а спустя год, сразу после смерти отца-кантора, она приняла ислам и стала ревностной мусульманкой. С тех пор она регулярно появлялась на обложках глянцевых журналов с Кораном в руках. Впрочем, это ей не помогло – однажды о ее еврейском происхождении всё равно вспомнили, обвинили в тайных поездках в Израиль, где у нее жило немало родственников, а затем и в шпионаже. И хотя министерство безопасности Египта выдало Лейле Мурад официальную справку, что эти слухи не имеют под собой оснований, они никуда не делись – от своего еврейства Лилиана так и не убежала.